Горькие лимоны

Впрочем, восстановление общественного порядка было всего лишь одной — пускай даже самой публичной — из наших нынешних обязанностей. За ней скрывалась куда более масштабная задача: успокоить взвинченное противоречивыми истерическими настроениями общественное сознание, которое могло воспламениться от любого слуха, любой дерзкой речи. Состояние становилось все более неспокойным, и те, на ком лежала основная ответственность, уже испытывали на себе давление обстоятельств, справиться с которыми были не готовы. Медленно, но верно мы начинали соскальзывать с предательски гладкой поверхности пустой риторики и бесплодных эмоций, долго находивших свое выражение в бессмысленных словах и поступках, а из Лондона так и не последовало никаких рекомендаций относительно новых подходов к быстро меняющимся обстоятельствам.

— Что-то тут не так, — сказал мне один греческий журналист. — В последнее время у меня такое ощущение, как будто я перестал контролировать собственные руки и ноги. Мы все становимся марионетками: вы пляшете под лондонскую дудку, а мы — под афинскую.

Все стороны, вовлеченные в конфликт, заняли теперь настолько противоположные позиции, что пути назад уже не было, и если мы, сатрапы, молились на Лондон, развернувшись лицом в его сторону, как правоверные мусульмане — в сторону Мекки, то нашим молитвам отвечало не менее страстное эхо со стороны убежденных сторонников Эносиса, которые сами оказались заложниками совершенно разных сил, как внешних, так и внутренних. В воздухе витало нечто странное, вызывавшее у всех головокружение — как будто группа лунатиков, внезапно проснувшись, обнаружила, что стоит на краю утеса, а внизу кипит штормовое море.

На нас давили со всех сторон одновременно, и единственно возможной реакцией было бездействие, по крайней мере, до той поры, пока не будут "проведены в жизнь" (если воспользоваться очаровательно тонким фразеологизмом политологов) те реформы, которые мы считали первоочередными и совершенно необходимыми. Но если на реорганизацию отдела по связям с общественностью у меня ушло шесть месяцев, то сколько времени потребуется на то, чтобы привести в должный вид, скажем, полицию? Дело ведь было не только в том, чтобы набрать и обучить необходимое количество людей и обеспечить их достойными условиями прохождения службы: для этого сугубо гипотетического формирования не было даже подходящих помещений. Десятилетия бездействия, доведенного до уровня искусства, привели общественные здания на острове в почти турецкое состояние полной непригодности; к примеру, телефонная система устарела безнадежно. Мы были не в состоянии телефонизировать даже гостиницы: как в подобных условиях полиция могла наладить собственную систему связи? При помощи гелиографов? Куда ни кинь, всюду оказывалось непреодолимое препятствие, пробить которое могла разве непреклонная решимость Ганнибала; но действующая система должностных инструкций не позволяла нам попросту заложить под очередное препятствие заряд динамита и взорвать его ко всем чертям, в то время как нашим противникам ничто подобное не мешало.