Горький мед. Гренландская кукла. Кодекс смерти. Девятый принцип. Перст Касандры

— Проект? — молвил Фредрик с деланным безразличием.

— Воздушный замок, настоящий воздушный замок! Похоже, чем хуже дела у Лиллейфа Хавстена, тем больше воздушные замки, которые он принимается строить. Отлично понимаю его жену, почему она бросила его после очередного банкротства. У него было несколько ресторанов, и он здорово прогорел три-четыре года назад. Теперь задумал превратить Рёдален в самый роскошный туристический центр Норвегии, с гостиницами, горными базами и разными разностями. Рёдален! — Хегтюн снова фыркнул. — Он никогда не мог взять в толк и впредь не поймет. Во-первых — хуторяне. Они по своей воле ни одного квадратного метра не отдадут. А теперь еще эти находки. Если государство вмешается, тут будет заповедник. Но Хавстен только все больше распаляется. Хочешь знать мое мнение, так он просто псих.

— А сын? — осторожно справился Фредрик.

— Сын! Такой же помешанный, к тому же страдает депрессией. Каждый раз, как навещает отца за эти четыре года, что тот торчит здесь, старший Хавстен только хуже становится, всю голову мне продолбил. Я скоро не выдержу. — Парелиус Хегтюн собрал свои бумаги.

— Но почему он живет тут в гостинице? Наверно, это недешево? — продолжал допытываться Фредрик.

— Вот именно. Четыре года назад, после банкротства и развода, он обратился ко мне. Ради старой дружбы я предложил ему отдохнуть здесь. За номер он платит, говорит, на счету остались кое-какие деньги. Но как он намеревается финансировать свой проект, для меня остается загадкой. У него кругом сплошные загадки. А уж теперь, после этих сенсационных находок в ущелье, ему самое время собирать вещи и уматывать. Ведь это в самом деле сенсация? — Хозяин гостиницы попытался зафиксировать взгляд на Фредрике.

— В самом деле сенсация, — подтвердил тот.

Парелиус Хегтюн встал. Вместе они направились в вестибюль.

— Лично мне и этого достаточно. — Он жестом указал на стены. — Двадцать пять лет трудился. Сколько пота пролил, воюя с муниципалитетом и бюрократами. Но теперь перевал пройден. Дела пошли на лад. — Внезапно он схватил Фредрика за руку и доверительно сообщил ему на ухо: — По правде говоря, Дрюм, если эти находки и впрямь такие важные, моя гостиница станет настоящим золотым дном. На десятки километров вокруг нет других гостиниц!

Глаза его расширились и блестели от волнения.

Внизу в баре царило веселье. Стивен и Юлия танцевали старинное танго, ее голова покоилась на его плече, и на лице англичанина было написано высшее блаженство. «Держись, старый холостяк», — сказал про себя с улыбкой Фредрик и заказал еще одну бутылку кьянти. Устроился удобно за прежним столиком у стены, где было не так светло. Другие постояльцы, судя по всему, были поглощены своими дискуссиями. Он узнал столичного хранителя древностей и Якоба Циммера; они сидели особняком. Археологи Гюднер, Грепстад и Фернер беседовали, как ему показалось, с репортерами. Профессору Хурнфельдту общество составили дерматолог Енс Вестердал и симпатичный доцент Мейсснер из Тромсё. В дальнем конце помещения Фредрик различил Марту Мэллиген с биологического факультета, зоолога Моцфельдта и одонтолога Мартина Грюнера. Настроение у всех было приподнятое, веселое.

Он вытащил из кармана заключение, полученное от Эдварда Хавстена, и быстро просмотрел данные. Документ выглядел вполне солидно — подписи восьми научных сотрудников и студентов ВТУ.

Больше двух тысяч лет. Неужели тела и предметы в самом деле такие древние? И какие еще находки кроются там под землей? Может быть, для них на месте будет построен специальный музей. И ущелье Рёдален станет заповедником. А что — неплохо бы! Хуже, если осуществятся бредовые планы этого Хавстена. Фредрик прищурился, обвел взглядом полутемное помещение бара. Что-то не так… Во всей этой компании есть одно нежеланное лицо — он, Фредрик Дрюм. Кто-то предпочел бы, чтобы он находился на другом конце земного шара. Лучше всего — на том свете. Причина в кукле, которая побывала в его руках? В письменах, которые он должен расшифровать? В чем-то еще, что пока сокрыто от него, но что он может открыть? Он пил кьянти мелкими глотками.

Стивен и Юлия под руку подошли к столу. Не без облегчения Фредрик отметил, что она больше увлечена англичанином, чем им самим.

— Философские размышления над виноградной гущей из Тосканы? — Стивен хлопнул Фредрика по плечу. — В такую летнюю ночь не пристало засиживаться в душном полуподвале.

Фредрик улыбнулся, но не стал отвечать. Ароматные капли кьянти проложили в его голове тропинки дружеских чувств, и он телепатировал свою симпатию товарищу.

— Как насчет прогуляться? — Голос Юлии.

Фредрик вздрогнул, но на этот раз вопрос был обращен к Стивену. Тот живо встал, и Юлия взяла его под руку.

— Спокойной ночи, Фредрик, — улыбнулась она.

Улыбка была вполне искренняя, без тени иронии или огорчения. Фредрик что-то дружелюбно пробурчал.