Горький мед. Гренландская кукла. Кодекс смерти. Девятый принцип. Перст Касандры

Ответь мне, Осирис, тихо начал он, подняв голову, ответь мне честно: ты мстишь потому, что Сет разрубил твое тело на четырнадцать кусков и раскидал их по всему Египту? Ты мстишь мне? Неужели ты вместе с другими египетскими богами захватил мой мозг, когда я лежал без сознания? К чему все это, неужели вы не понимаете, что я всего-навсего простой смертный и хочу покоя. Я действительно очень любопытен, а ты всегда возбуждал интерес, но я не хочу причинить вам вреда, неужели тебе не приятно, что я пытаюсь вернуть тебе пирамиду Хеопса?»

Откуда-то из желтого света прожекторов раздался чистый женский голос:

— Мы не желаем тебе зла, Фредрик. Ты наш факел. Посмотри, как ярко ты светишь! — Это, наверное, Исида.

— Никакого такого света я не вижу! А кожа моя черна от грязи.

— Мы видим, каков ты. Не бойся. — Более красивого голоса он не слышал.

— Я не боюсь.

— Тогда подумай. Скоро взойдет солнце.

Он еще долго беседовал с Исис. Ее голос звенел, как волшебные колокольчики, принося ему счастье и покой. Пообщался он и с Сетом, Анубисом, Нефтидой и Себеком. Получил ответы на все вопросы.

И удовлетворенный заснул, сидя.

* * *

— Allah, Allah, Allah! Allah akhbar! Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммед его наместник на Земле! Allah, Allah, Allah!

В сознание Фредрика проник визгливый призыв муэдзина из ближайшей мечети.

Он встал, удивленно оглядываясь по сторонам. Спал он на земле рядом со старыми ящиками. Тело затекло, лицо все в грязи. Сквозь завесу дыма над Каиром пробивались первые лучи солнца.

Рассвет.

Он внезапно вспомнил это слово из своих бесед с жертвами убийцы. Уселся на ящики и внимательно еще раз все проиграл в уме.

Он чувствовал себя в прекрасной форме.

Профессора Эхерим и Вандералт. Они просто взбесились, когда он обвинил их в убийствах. Вряд ли они в это замешаны. Конечно, он может и ошибаться, но в том, что в действие приведены главные силы для спасения классической египтологии, сомневаться не приходилось. У фундаменталистов ислама были свои сторожевые псы в археологических кругах, с парой из них он познакомился. Вандералт с Эхеримом. И в полиции по делам иностранцев тоже были псы. Везде свои люди. Мухеллин выдал себя. Спасибо «доктору» Мохаммаду с базара, он предупредил Фредрика, назвав все своими именами. Вполне возможно, что именно фундаменталисты стояли за неудавшимся военным мятежом.

Полиция выследила его. Наверное, они решили, что в отеле живет родственник Дрюма, его кузен. Но идиотское интервью по телевизору заставило их задуматься. Дураками они не были. А сейчас им стало известно о существовании Фредрика Дрюма. Мухеллин наверняка его узнал.

Он был прав, что сбежал. Они бы выслали его из страны, не дожидаясь объяснений.

Объяснений?

Фредрик посмотрел на подернутое дымкой солнце. Вспомнил разговоры по телефону. Значит, что-то планируется? Рассвет. Пароль. Дунсдорфф упомянул доктора Эдвардса. К сожалению, самое обычное американское имя. Но самое главное: все три «жертвы» были связаны с определенным районом США. Вермонт — Мэн. Дунсдорфф учился в Бангоре, а это, кажется, штат Мэн? И Дунсдорфф спрашивал о бессмертии, о каких-то побочных явлениях. Побочных действиях? После чего? Могут ли быть побочные явления у человека, которого убили? Его и самого убили. Разве он сам не сплошное побочное явление?

Наркоман в Каирском музее.

И не менее важное: таинственный старик, которого он встретил в морге.

Губы пересохли и потрескались. Он хотел пить и есть. Он должен переодеться и перекусить, а потом уж только наносить визит доктору Эрвингу в английский госпиталь.

Он привел себя в порядок, насколько это вообще было возможно. Каким-то чудом он не потерял бумажный пакет с накладной бородой и очками. А в кармане грязного пиджака по-прежнему лежали паспорт и бумажник. Он прошел вдоль путей, пока не нашел дыру в заборе. Через мгновение он уже влился в поток пешеходов. На него оглядывались, и он постарался побыстрее найти магазин мужской одежды. Новая рубашка, новые брюки и пиджак, новые носки и туфли. После чего он зашел в приличный недорогой отель и помахав двадцатифунтовой бумажкой перед носом портье, попросил номер с душем и мыло.

Все было устроено с вежливой улыбкой и без лишних вопросов.

Вскоре Фредрик сидел чистый и довольный, без парика, накладной бороды и очков, в ресторане и с большим аппетитом поглощал завтрак.

В такси, на пути к английскому госпиталю, он случайно заметил полицейский участок и приказал остановиться. Двое младших офицеров за стойкой дежурного вопросительно посмотрели на него, но Фредрик попросил лист бумаги и ручку. Он написал имена и адреса трех убитых в пирамиде, и по-английски добавил, что все они пребывают в добром здравии, и что египетской полиции стоит поставить американских и немецких коллег в известность о происшедших в пирамиде убийствах. Он мило улыбнулся и протянул лист полицейским, а сам вернулся в ожидавшее его такси.