Горький мед. Гренландская кукла. Кодекс смерти. Девятый принцип. Перст Касандры

— Черт дери, — прорычал комиссар, стуча по столу костяшками. — С вашими дурацкими несчастными случаями вы дважды отнимали у нас драгоценное время. Вы сплошной ложный след. Вы бревно, вы тень, вы болван, иностранец, который в довершение всего увивается около наших девушек.

Комиссар продолжал изрекать странные обвинения, Фредрик слушал, но не слышал, сделал два шага вперед и ухитрился чихнуть с широко раскрытыми глазами.

— Можете идти, — закончил начальник, — и если через два дня вы еще будете здесь, вас закуют в кандалы и отправят домой к вашим ледникам. Вон отсюда!

Фредрик поклонился.

— Чаны, мсье, ищите в чанах. Ищите как следует. — Он направился к двери.

— Стойте! Что вы хотите этим сказать? Вам что-нибудь известно?

— Думайте, мсье комиссар, думайте. — Фредрик выскользнул за дверь и затрусил в гостиницу; в глазах у него рябило, подступала головная боль.

В вестибюле портье подал ему новое спешное письмо.

— Опять серьезный несчастный случай? — Он смотрел на грязную одежду Фредрика. — Мы сообщили в семь утра о вашем исчезновении. Подать вам завтрак в номер?

— Спасибо, — ответил Фредрик, принимая ключи.

Письмо было от Стивена, и письмо было длинное. Он прочитал его несколько раз.

То самое, чего он боялся… Фредрик сунул письмо в карман. Запил черным кофе два рогалика и почти укротил головную боль. Быстро принял душ, оделся — легкая куртка, брюки, кроссовки. Написал на листке бумаги несколько строк, положил в конверт, на конверте написал фамилию начальника полиции. Вручил письмо портье вместе с двадцатифранковой бумажкой. Объяснил, куда и когда следует отнести его. После чего спустился на главную площадь.

Часы показывали половину десятого.

У него был еще в запасе час на то, чтобы подвести итог и составить план действий. Сев за столик у стены блинной, Фредрик заказал чай. Не первый раз он с этой позиции обозревал площадь, столы вокруг могучего дуба.

Закинув голову, Фредрик повел взглядом вверх по церковной стене до самой колокольни. Наблюдательный пост Лица. Четыре окна, обращенных на все четыре стороны света. Великолепный обзор. Вряд ли он ошибется, предположив, что именно там Лицо помещал своего наблюдателя с переносной рацией. Вспомнилась рация на комоде у Марселя Оливе.

Оливе. Все еще лежит на ступеньках в подвале? Или Лицо убрал его оттуда? В любом случае это не играет роли, пока полиция не забила тревогу. Следующие несколько часов все решат. Под угрозой жизнь по меньшей мере еще одного человека.

Он не столько пил, сколько всасывал чай.

Двое пересекли площадь перед ним, и Фредрик узнал одного: старина Шармак. Всегда на площади или около нее. Увидев Фредрика, Шармак засеменил к его столику. По лицу старика было видно, что у него важные новости. Фредрик не успел даже толком поздороваться, как Шармак приступил к рассказу.

Полиция задержала Найджела Мерло.

Старик говорил сбивчиво, пришлось для успокоения поднести ему бокал вина. Наконец Фредрик разобрался в сути. Полиция давно присматривалась к Найджелу Мерло. Его подозревали в незаконном вывозе французского имущества за границу. Под «имуществом» в данном случае подразумевались кости и черепа, добытые в пещерах и на кладбищах. Охотники на такой товар — особого рода коллекционеры в США, и Мерло недурно зарабатывал на черепах. Теперь вот полиция схватила его. Осквернение могил — это же позор, верно?

Фредрик кивнул, барабаня пальцами по столу.

— Сейчас его допрашивают, — продолжал Шармак, — и я могу поспорить на мое лучшее вино, что у этого мерзавца на совести не одно преступление. Совсем новые кости ведь тоже ценятся высоко — так я говорю, норвежец?

Фредрик прокашлялся.

— На мой взгляд, Найджел Мерло — жадный до денег глупый мошенник, — сказал он. — Но никакой не убийца. Если ты намекаешь, что он причастен к таинственным исчезновениям людей, то, по-моему, ты ошибаешься. Точнее, я знаю, что ты ошибаешься.

— Но, мсье… — Шармак привстал со стула.

— Полиции, — перебил его Фредрик, — известно больше того, о чем информируют общественность. Конечно, то, чем занимался Найджел Мерло, достаточно серьезно, но в главной драме он роли не играет. Думаю, скоро все выяснится. И боюсь, что для многих это будет сильным ударом.

Фредрик остановил взгляд на своей чашке.