Горький пепел победы

- Есть ещё одно, - Селина убрала руку с талии подруги и обняла себя, словно ей стало зябко. - Но это может сработать только раз, и применить нужно в самый подходящий момент.

Задумчиво покачавшаяся над голове щёчка Верайль подтвердила, что ламия и сама уже догадалась. И что кивком подтверждает правоту слов и намерений подруги.

- И когда?

- Когда там наступит подходящая ночь… впрочем, уже скоро, - Селина не отвела взгляда вдруг ставших очень серьёзными глаз.

В них знакомо, чуть заметно светились привычные огоньки. Такие же сияли сбоку и чуть сверху - и когда они вдруг стали неудержимо расцветать навстречу друг другу, то постепенно затопили неземным сиянием весь этот далеко не худший из миров…

- Эта? - нетерпеливо спросила одна тень у другой, чуть остроухой и принюхивающейся к спящей женщине.

- Вроде бы, она. Точно, точно. Да и нет в этом сраном Эрбисе другой рыжей пекарши, - ухо человека знающего легко распознало бы в этом голосе легчайший эльфийский акцент.

Третья тень промолчала, лишь пожала плечами да шевельнула неожиданно обнаружившимся заячьим хвостиком. Зато почти такая же необычная четвёртая наклонилась и внимательно, не глазами и не носом приценилась к разметавшейся во сне красотке, от которой даже сейчас исходил легчайший запах свежайшей, недавно испечённой сдобы.

- Булочки с корицей и тмином, - фыркнула тень и выпрямилась. - Да, мой сын входил к ней - и только особое заклинание не позволило этой рыжей шлюхе понести. Я даже сейчас чую его слабый следок.

Болотного цвета ведьминский огонёк вспыхнул всё же чуть раньше, нежели ярко-розовый шарик света обитательницы иного мира, и Верайль мимолётно улыбнулась - какая же замечательная у неё подруга!

В осветившейся комнате - вернее, спальне - обнаружилась спящая на кровати отчаянно рыжеволосая девица. В защиту её стоило бы сказать, что цвет волос оказался не совсем таким же, как у ревниво взирающей на соперницу ламии-матери. Не красивого цвета благородной меди, а не менее благородного цвета пламени. Ещё одним весьма веским аргументом "за" могло бы послужить то обстоятельство, что видные из-под лёгкого одеяла части тела оказались весьма и весьма даже на ревнивый женский взгляд. А просматривающиеся под тканью манящие очертания остального были бы по достоинству оценены и взыскательным взглядом мужским.

- Ну, теперь и сомнений быть не может, - немного усталая Селина всё же улыбнулась. - Скрытая и дремлющая Сила в ней есть, да и сама она вон какая вся из себя, кошка - чтоб мой гулёна-внучок такую пропустил? Да ни за что!

Спящая женщина зашевелилась. Сначала отвернулась от света и с ворчанием зарылась носом в скомканную подушку - даже ладонью отмахнулась было от примерещившегося ей чёрт-те чего. Однако почти сразу лицо её взмыло над постелью, а в промаргивающихся спросонья глазах постепенно разгорелось осмысленное выражение.

Внимательно и пристально она оглядела стоящую у её постели четвёрку (Жулик остался внизу караулить дверь на улицу), цепко ещё раз приценилась взглядом к каждой, делая понятные лишь женщинам выводы.

- Наконец-то… Когда он ушёл, я хотела наложить на себя руки… да и сейчас всё ещё не хочу жить без него, - всё же призналась она. - Однако он надавал мне по мордахе и шепнул: "жди, однажды мне понадобится твоё сердце".

Отвернувшаяся безучастно и лишь прислушивающаяся к словам Селина грустно улыбнулась. Не дура эта рыжая. К тому же, не признать в ней одну из тех малышек, которым она за свой долгий век помогла появиться на свет, было бы воистину грешно. Давно это случилось, правда - когда приехавшая к здешнему аптекарю за склянками и привозимым издалека змеиным ядом ведьма из жалости и женского сострадания помогла одной роженице. Маялась та девка так, что за полквартала болью по нервам шибало…

Тэлль и Ариэла переглянулись. Хоть старшие чаровницы так и не соизволили посвятить их в свои планы, обе сердешные подруги уже чувствовали заползающий прямо в душу некий неуловимый холодок. Потому что почти до рассвета - тамошнего рассвета - и нежись в ауре друг дружки, взявшись за руки и глядя в глаза. И зря на них, хоть и беззлобно, ругнулась маменька. Ничего такого, всего лишь нашлись две удивительно родственные души. Всмотрелись обоюдно, улыбнулись удивлённо - и их девичий шепоток несмело озвучил приязнь обеих к одному тёмному магику… По этой незамыловатой причине обе до сих пор находились в состоянии эдакой лёгонькой отрешённости - неужто его можно вернуть?

Эльфка оказалась не в силах сдержать улыбку, а потому отвернулась, шагнула к облупленному шифоньеру и, быстро разобравшись в его содержимом, тотчас швырнула рыжей платье.

- Поторопись…

Круглолицая луна сыто смотрит на дорогу. Знает только лишь она, отчего так понемногу ноет сердце и душа. Заплутали тропки-стёжки. Правда, ночка хороша в принаряженной одёжке.

Мазуня так засмотрелась на наводящее тревожные размышления полнолуние, что споткнулась и едва не растянулась на этих каменюках во весь рост.

- Тише! - шикнула на неё Селина. - У тебя что, вместо глаз пуговицы пришиты?