Горький привкус соблазна

– Дмитрий Васильевич, я, конечно, извиняюсь, но она шумела и ломилась в дверь, на всю улицу выкрикивая ваше имя, я беспокоить не хотел, но сами понимаете, вдруг кто… скандал может быть, не так поймут, люди-то всякие есть. А она не хотела угомониться…

– Все нормально, Кузьмич, – успокоил его Дима. – Ты все правильно сделал. Это моя племянница, недавно приехала, учится здесь, никого не знает ещё, вот и обратилась ко мне в трудной ситуации.

Татьяна громко расхохоталась и под недоверчивым взглядом охранника он выпихнул пьяную девицу на улицу, с намерением поскорее затащить ее в машину.

– Не пихайся, папочка, – орала она, – я тебе не твоя краля.

– Заткнись, дура, – зло ответил он и резко дал ей затрещину, с силой запихивая на заднее сиденье черного автомобиля «Ауди».

Машина такси, не привлекая внимания, стояла напротив с выключенным светом фар, так попросила пассажирка. Дима не обратил на нее внимания, быстро срываясь с места, злой, обеспокоенный и немного нервозный он поспешил как можно скорее исчезнуть отсюда. Между тем, в незамеченной им машине, приоткрыв окно, за развернувшейся картиной с совершенно холодными глазами наблюдала его жена.

Дима быстро добрался до совершенно типичного многоквартирного дома, где проживала его любовница.

– Ты какого черта надралась? – спросил он, вытаскивая ее из машины.

– Мать в ночную смену, – не внятно промямлила она.

– То есть, это у нас теперь весомый повод напиться?

– А еще ты меня не любишь. Трясешься над своей крашеной блондинкой, – Таня сплюнула.

– А пьяную я тебя, конечно, буду любить до потери сознания, – Дима хмыкнул и втащил ее в подъезд.

– Вот скажи, чем я хуже? – Таня вяло навалилась на него, в ожидании лифта.

– Всем, – отрезал Дима, нажимая кнопку вызова.

– Всем, значит. Ну, кое в чем я явно лучше, – ухмыльнулась она.

– И в этом тоже нет, – Дима устало втащил ее в кабину лифта, обдавшего Диму характерным запахом грязи.

– Ха, – она засмеялась. Громко и противно. – Сейчас я тебе докажу…

Она опустилась на коленки, расстегивая его ширинку.

– Не сейчас, – попытался остановить ее Дима, но она не слушала его, и уже мастерски принялась за работу. Пока Дима пытался её угомонить, приятное тепло начало разливаться по его замерзшему телу. Дима перестал ее отстранять, он привалился к стене и расслабился. Его взгляд наткнулся на неприличное слово, выцарапанное на стене. «Я же хочу с ней порвать, – думал он, – она же заноза приставучая», – но ее движения не давали ему произнести нужных слов. «Черт с ним, – решил он, – порву с ней завтра СМС-кой».

– Ну, так кто из нас лучше? – она подняла на него пьяные глаза с огромными пластмассовыми ресницами и размазанной по щекам косметикой.

– Она, – выдохнул Дима, схватив Танину голову и заставляя вернуться ее к своему занятию.

С ней было так легко. С ними всеми было так легко. Не надо думать, о том, чтоб ей понравилось, не надо думать причиняет ли он ей боль, не надо думать ни о чем. Можно просто взять, и делать то, что хочется. Он одним движением поднял вялое тело Тани, прислонил лицом к грязной стене лифта и рывком стянул трусики. С Лили он не мог себе такого позволить, с ней он всегда старался быть максимально нежным, любящим, ласковым, чтоб она оценила, чтоб она ответила ему тем же…

– Стерва не благодарная, – пробормотал Дима, хватая Таню за шею, и рывком врываясь в мягкое молодое тело.

– Мне больно, – тихо пробормотала Таня.

Ему было без разницы. Таня пищала и пыталась вырваться. Он скрутил ей руки и разодрал блузку, прижимая голое молодое тело к холодной стене лифта.

«Это ей за то, что она его достала, это за дурацкие вопросы, это за то, что она дура, за то, что лезет в его жизнь, за то, что устроила концерт возле его работы… – думал Дима, – ну и за то, что эта неблагодарная стерва моя жена меня не любит». Да, это то, что действительно терзало Диму, и с чем он не мог справиться.

Когда он ее отпустил, из глаз Тани брызнули слезы. Он никогда не вел себя так с ней. Конечно, назвать его нежным любовником было нельзя, он всегда относился к ней потребительски, но никогда не был настолько груб. Естественно многое в его поведении ее задевало, но она так глупо и по-женски надеялась на что-то, сама не зная на что.

– Вытри слезы и достань ключ, приехали, – сказал Дима застегивая брюки.

Он выпихнул Таню из лифта на залитую светом лампы лестничную площадку. Девушка неловко упала на грязный цементный пол, ее колени некрасиво разъехались в разные стороны. Она глупо пялилась на Диму снизу-вверх, когда он рывком поставил её на ноги.

– Пошевеливайся, прорычал он, сунув в ее руки дамскую сумочку. Девушка начала ковыряться в ней дрожащими руками, на пол со звоном упали помада, телефон и какие-то женские мелочи, гулко отражаясь эхом в пустом подъезде. Она тихо всхлипывала, доставая ключ и вставляя его в замочную скважину.

– И чтоб подобного больше не было, – командирским тоном отчеканил Дима, вталкивая ее в темноту дверного проема, так, что девушка больно стукнулась затылком.