Горький шоколад

  Он гнал по трассе, постепенно укладывая стрелку спидометра вправо. Они с Евой так и не поговорили, обоюдно решив отложить разговор. Они просто собрались и поехали к матерям, которые их уже ждали с сумками на выходе из квартиры.

  Неожиданно, отвлекая его от мыслей, перед автомобилем с соседней полосы вырулила резвая "Мазда", заставляя оттормаживаться. Алан нажал на клаксон и красочно выругался на весь салон автомобиля:

  - Мудак, куда ты прешь?!

  - Алан, дорогой, не гони, - послышался голос матери с заднего сиденья.

  - В самом деле, мы никуда не опаздываем, - заметила Галина Сергеевна, которая сидела рядом с матерью, вцепившись в подголовник его сиденья.

  Алан сбавил обороты, понимая, как непростительно отвлекся, позабыв, кого везет. В салоне автомобиля сидели три дорогие ему женщины, и они были совершено правы. Права была даже Ева, которая молчаливо сидела рядом с ним на пассажирском сиденье. Права была в том, что читалось в ее взгляде, а именно - упрек, и это кроме тоски, горечи и злости.

  Взяв сигарету, Алан приоткрыл окно и закурил.

  А вот то, как злился он, было известно одному Богу. Причем, в первую очередь злила его собственная слабость, ведь он проявил именно ее, уступив Еве и дав этой девчонке то, что она так давно добивалась, и то, что теперь испортит все хорошее между ними. Алан был в этом уверен - утренний секс до добра не доведет, потому что он рождал слишком много эмоций и оставлял после себя горько-сладкое послевкусие. Он даже и не помнил, когда последний раз ТАК хотел женщину, так неудержимо, чтобы наплевать на что-то важное и послать здравый рассудок в глубокую клоаку. И теперь он злился: на Еву - что она так соблазнительна и настойчива, на себя - за свою мимолетную слабость, и попросту на все и всех вокруг.

  Но, самое раздражительное состояло в понимании того, что ему хочется повторить. Он будто пригубил медовый напиток, который разжег в нем аппетит испить чашу до дна. И дело было даже не в сексе, а тех ощущениях, которые рождал этот секс с близкой ему девушкой, испытывающей к нему сильные чувства. То, как она с ним горела, как в нем нуждалась - от этого голова шла кругом, и пульс учащался до отключения самоконтроля. Такое можно испытать далеко не с каждой, а новые эмоции - это такая роскошь и такой наркотик, от которых порой невозможно отказаться, и стоит только вкусить, как попадаешь под их зависимость.

  "А это катастрофически, мать его, плохой признак" - заключил Алан.

  Подобные мысли одолевали его половину пути, в остальное же время он думал о том, как теперь помочь Еве выпутаться из той ситуации с наркотиками, в которую она попала - как лучше поступить, кому позвонить, с кем поговорить, а также - на кого надавить. В первую очередь, хотелось узнать, кто же ее подставил. Узнать, а потом стереть эту гадину в порошок. Такой вопрос был важным еще и потому, что от него зависели меры решения проблемы. Со своими связями Алан не считал ситуацию Евы безвыходной, нужно было только определиться с тем, как именно из нее вытаскивать. И постепенно в уме уже созревал примерный план действий.

  Наконец, они приехали. Первым делом Алан отнес в дом сумки, которых его женщины набрали столько, будто выехали на неделю, а не на выходные. После чего принялся подготавливать место для сегодняшнего мероприятия, а это значило расставить на лужайке стол, стулья, мангал, и семейный любимый диван-качалку с мягкими подушками. Погода стояла теплая и солнечная, как по заказу. Прибытие гостей ожидалось через полтора часа, а до этого момента мать с Галиной обосновались на кухне, весело щебеча на свои женские темы. Ева же взялась за сервировку стола, умудрившись за пять минут разбить два стакана.

  - Так, я не поняла, - возмутилась Галина Сергеевна, подойдя к дочери и заглядывая в ее глаза пытливым взглядом. - Что случилось?

  - Я в порядке, - отмахнулась та.

  - Не ври матери, она не слепая. Где ты была этой ночью?

  - Бухала я всю ночь, мам, ясно? - нашлась Ева с чуть резким ответом. - И теперь плохо себя чувствую.

  - Вот негодяйка, - строго, но без злости, произнесла женщина. - А то, что у нас сегодня семейный праздник, это уже не считается?

  - Галин, да отстань ты от нее, - вступилась за Еву мать Алана. - Дело молодое, всякое бывает.

  - Алан, - позвала его тетя Галя, махая полотенцем в сторону Евы. - Скажи ей что-нибудь, а то я скажу. Кстати, Вера приедет?

  На этом вопросе глаза Евы метнулись к нему и слегка прищурились, позволяя понять, что мысли их обладательницы на его счет сейчас не самые добрые. Черт, неужели он забыл ей сказать, что мать пригласила на свое день рождения и Веру? Кажется, забыл.

  - Приедет, - коротко ответил он.

  - Вот хорошо, а то я никак не могу с ней познакомиться.

  - Было б с кем знакомиться, - буркнула Ева.

  - Дочь... - начала было что-то говорить Галина, но та тут же ее перебила:

  - Мам, я все знаю, не надо мне ничего говорить. И вообще - не трогайте меня сегодня!

  Психанув, Ева бросила на стол полотенце, которым протирала посуду, и направилась в дом.

  - Ну вот, что с ней делать, а? - обеспокоенно произнесла Галина вслед дочери.