Горький шоколад

Не дав себе и полвздоха на раздумья, Эль потянулась к нему, обвила руками за шею. И сделала, наконец, то, о чем мечтала с момента, когда впервые увидела его неделю назад в этой же гостиной — запустила пальцы в волосы, наслаждаясь их мягкостью.

— Ты вкуснее шоколада, Макс Ван Дорт. — Чтобы сказать эти простые слова и не отвести взгляд пришлось выпотрошить остатки своего мужества.

— Но ты еще не все попробовала. — Он не делал ровным счетом ничего, чтобы облегчить ей задачу.

— У меня будет целая дорога до Лондона и обратно, чтобы сделать это.

— Очень надеюсь, что будешь сравнивать после каждой пробы.

Эта откровенная провокация была сродни поглаживанию между ног. Эль с трудом понимала, что самым недвусмысленным образом ерзает на диване и едва ли помнит о том, что полчаса назад была не в состоянии самостоятельно передвигаться. Все, о чем она могла думать в данный момент — Макс Ван Дорт в самом деле несравнимо вкуснее шоколада.

— Если ты не будешь против.

— Сильно похоже, что я отчаянно сопротивляюсь? — Он самым недвусмысленным образом поглаживал взглядом ее губы, как будто раздумывал о новом поцелуе. Пришлось заставить себя сидеть ровно, чтобы позорно на него не наброситься. — Так мы договорились, Габриэль Кромби?

— Договорились.

Несмотря на то, что после их поцелуя она буквально расплавилась, Макс как будто с облегчением выдохнул.

— Ты наелась?

— Да, спасибо.

— Не нужно каждый раз благодарить меня за вещи, которые само собой разумеются, Габриэль.

— Я неисправима.

Когда волна возбуждения немного схлынула, боль снова напомнила о себе. Эль поморщилась, когда боль в спине прострелила до самого копчика. Само собой, это не укрылось от Макса.

— Я отнесу тебя в постель. Ты должна выспаться и набраться сил перед завтрашним перелетом.

— Я же только проснулась.

Бесполезно: он уже взял ее на руки и понес обратно в спальню. Как ему это удается: шагать так легко, словно она весит не больше упаковки ваты? Эль едва успела подумать, что, чего доброго, привыкнет к таким нежностям, а Макс уже переступил порог комнаты и осторожно уложил ношу на подушки.

— Если я попрошу тебя полежать со мной, пока я не усну, это будет выглядеть, как сексуальное домогательство? — Она не хотела оставаться одна. Не хотела быть в пустой комнате, раз за разом перебирая в памяти побои отца и его грязные угрозы. Присутствие Макса действовало успокаивающе. Хотя, конечно, и будоражило те самые рецепторы, о существовании которых Эль до недавнего времени даже не подозревала.

— Это будет выглядеть как самая соблазнительная вещь в мире, Габриэль. Пора уже избавлять тебя от ужасной привычки анализировать каждое слово и его последствия. Зачастую люди слышат ровно то же, что ты им говоришь, и отвечают, не имея ввиду никакого скрытого смысла. Этот мир устроен гораздо проще, чем ты себе нафантазировала.

Макс растянулся рядом, осторожно прижал ее к себе. Эль с удовольствием устроила голову у него на плече, а потом, осмелев окончательно, забросила колено ему на ноги.

Что все-таки между ними происходит?

[1] Лондонский глаз (англ. London Eye) — одно из крупнейших колёс обозрения в Европе, расположенное в лондонском районе Ламбет на южном берегу Темзы (википедия)

Проблема образовалась на следующий день, когда за завтраком Макс сказал, что по прогнозу в Лондоне довольно прохладно и дождливо даже несмотря на то, что июль повсеместно считался едва ли ни самым жарким месяцем в году.

— Ты не брала с собой теплые вещи? — спросил Макс, одним залпом допивая кофе. Он предупредил, что будет отсутствовать до самого вечера, потому что внезапно возникшая проблема с какими-то договорами требовала его личного и немедленного вмешательства.

— Нет, — не стала юлить Эль. Она знала, что чтобы не случилось, с ее стороны никогда не будет вранья для него. Даже если правда поставит на кон их странные и непонятные отношения. — Ну, то есть, у меня есть свитер.

— Я дам тебе…

— Нет! — быстро, пока он не закончил, перебила его Эль. Она прекрасно понимала, что последует дальше. — Я не возьму.

Он повозился с запонкой, а потом вопросительно посмотрел на Эль, явно намекая, что без ее помощи не справится. Эль охотно подошла, хоть любая близость с ним неизменно превращала ее мысли в поток непристойностей. И отбиваться от него у Эль уже не было ни сил, ни желания. Надеясь, что Макс не заметил, как дрожат ее пальцы, она аккуратно поправила столбик запонки в петлице, расправила идеально белоснежный открохмаленный манжет.

— Габриэль, послушай, — Макс перехватил ее за локоть, удерживая рядом. — В Лондоне стоит зверская погода. Я могу тебя уверить, что мы вполне обойдемся одним, моим, зонтом, но я не позволю тебе гулять в холод в шортах, майке и босоножках. Если для тебя будет достаточно отсиживаться в отеле под одеялом — я не против, хотя, признаюсь, у меня были несколько другие планы на ближайших три дня.

— Как у тебя это получается?

— Получается что?

— Находить аргументы, против которых мне не выстоять.