Горький шоколад, сладкий чай (СИ)

Веселая организованная толпа мурашек разбежалась от места, где его ладонь касалась моей оголённой кожи до кончиков волос. Всё так романтично, трепетно, волнующе. Так бывает только в юности, когда ты ещё не умудрён жизненным опытом, не нагружен горой бытовых проблем, не думаешь о том, как вы через лет пятнадцать будете делить детей и имущество, а ещё кран в ванной протекает… Всё это пока, кажется, где-то далеко. Существует только «сейчас», шум «злого» моря, истошный вопль чаек, шуршание пушистой пены у берега, дешевое невкусное пиво и горячая ладонь на талии, осторожно поглаживающая длинными пальцами мою гусиную кожу.

— Оль, может, до пирса прогуляемся? — кучерявый шатен сделал приглашающий жест в сторону моей подруги, задорно подмигивая карим глазом.

— Нууу, можно, — девушка слегка замешкалась, стреляя в меня вопрошающим взглядом.

В отличие от меня, Оля не выглядела такой же поплывшей, хоть по покрасшевшим щекам и было заметно, что парень ей очень даже нравится. И чего напрягается, дурочка? Хорошие, спокойные ребята. Молча кивнула, давая подруге понять, что все «ок», и сделала большой глоток, чтобы немного унять приятное волнение.

— Ну, как тебе? — Стёпа усмехнулся, заглядывая в моё лицо и забавно щурясь от заходящего солнца.

Не очень поняла, что именно он имеет ввиду, но на всякий случай решила выдать общее впечатление:

— Всё круто! — улыбнулась в ответ, млея от его игривого взгляда. — И вы нормальные ребята оказались, — смущенно поправила, выбившуюся из хвоста, прядь, пряча глаза.

— Просто «нормальные»⁈ — наигранно возмутился, прижимая меня ближе к своему телу. — Вы вот, например, просто охеренные! Я как твою фотку увидел — сразу влюбился! Такая красотка!

Ой, ну что ты такое говоришь…? Продолжай, не останавливайся. Женское либидо вместе с самооценкой притащили лестницу и карабкались всё выше и выше.

— Ой, да прям-таки, — снисходительно фыркнула, гордо задирая нос. Я, конечно, молодая, неискушенная, но не совсем уж дура-то, чтобы не понять, что парень просто пытается залить мне в уши мёда. Но это, блин, так приятно!

— Да я тебе кричу! — приложил руку к сердцу, приближая ко мне своё красивое лицо с маленькой родинкой под левым серебристым глазом. — Чувствуешь? — парень приложил мою ладонь к своему сердцу, которое мирно постукивало, в отличие от моего, что билось в конвульсиях, спотыкаясь на каждом шагу.

— Угу, — тихо выдавила, так и не поняв, что именно я должна была почувствовать.

— Это всё ты, — прошептал мне на ухо, щекоча своим дыханием и разгоняя по телу молодую, и без того бурлящую, кровь.

Уверенные ладони нырнули под просторный топ и повалили меня на влажный песок дюны, из-под которого пробивалась юная колючая трава. Крепкое тяжелое тело придавило сверху, лишая кислорода, и заставляя предательских бабочек спускаться все ниже.

— Крышу от тебя сносит, — несдержанно прохрипел, запуская свои руки дальше и укладывая их на набухшую грудь.

На затворках разума что-то несвязно пропищал здравый смысл по поводу того, что это всё как-то слишком стремительно, сумбурно и немного страшно.

— Расслабься, — нежно прошептал, учуяв моё напряжение, и больно сжал затвердевшие соски.

Стремительно нараставшее возбуждение, начало постепенно спадать.

— Стёп, подожди, — жалобно захныкала, пытаясь отстранить от себя разгоряченного парня.

— Не могу, — завил безапелляционно, раздвигая коленом мои дрожащие ноги.

В промежность упёрлось его твёрдое желание, что-то внутри встрепенулось, но тут же угасло под слишком настойчивыми грубыми касаниями.

Стёпа нетерпеливо расстегнул мои шорты и запустил в них ладонь, касаясь самого сокровенного. Внутри всё сжалось. От страха, от неожиданности, от того, что никто никогда ещё там не был. Попыталась сдвинуть бёдра вместе, безуспешно толкая в каменную грудь настойчивого кавалера, но тот, кажется, воспринял это, как игру, ещё сильнее раззадорившись и начиная стягивать с меня одежду.

— Мм! Прекрати! — отчаянно замычала, уворачиваясь от требовательных жёстких поцелуев. — Я буду кричать!

— Да заткнись ты! — неожиданно грубо прохрипел, проскальзывая под лифчик и сжимая пятернёй грудь. Из глаз брызнули слёзы.

— Помогите! — чудом удалось увернуться и разразиться истеричным воплем, который быстро был погашен суховатой ладонью, грубо закрывшей мне рот.

— Ты чё разоралась⁈ Всё же пучком, не истери, ты ж сама меня хочешь, — похотливо лизнул мою ключицу, запуская руку в трусики.

К горлу подступил комок, вызывающий приступ тошноты. Мамочки. Дура, Яна, какая же ты дура. На что ты надеялась, идиотка, до сих пор веришь в сказки! Из уголков глаз засочились горячие слёзы. Все мои телодвижения и брыкания, казалось, не возымели должного результата и, вроде как, только сильнее заводили этого безумца. И вот уже чайки кричат не романтично, а назойливо, нервируя своим воплем и вызывая желание заткнуть уши, ветер кажется не таким тёплым, а холодным и колючим, и море совсем не спокойное и привлекательное, как казалось пару минут назад. Теперь оно такое же, как обычно. В нём хочется утопиться.