Горький, свинцовый, свадебный

Полина Грановская все еще оставалась в больнице. Ее ожидала реабилитация, однако прогнозы врачей были положительными. Ожог был поверхностным, помощь оказали быстро, так что, вероятнее всего, ей не придется всю жизнь провести со шрамами, напоминающими о проекте.

Льва Адамовича арестовали. Сначала он пытался доказать, что оставался в квартире, чтобы участвовать в шоу, а вовсе не по заданию Птицелова, но изучение файлов на его компьютере и истории звонков все расставило на свои места. Вероника не знала, какой срок ему грозит, да и не интересовалась — этот человек был ей противен.

Валентина Белоуса собирались отправить на лечение. Он не отдавал себе отчета в том, что делает, и совершенно не помнил нападения на Полину. Поскольку воздействие на него было краткосрочным, вероятность возвращения к нормальной жизни Тронов оценивал как очень высокую.

Валерию Белоус нашли в загородном доме, принадлежащем Ксении и Антону. Она лишилась двух пальцев, но более серьезных травм ей нанести не успели, хотя вряд ли планировали оставлять ее в живых. Анатолий Хромов вызвался ей помочь, и она с радостью приняла эту помощь. Три дня назад она подала официальное заявление на развод и судьбой пока что официального супруга даже не интересовалась.

Алиса показательно возмущалась, что ей не удалось стать абсолютной чемпионкой проекта, выигравшей все этапы, однако по-настоящему не злилась. Она была первой, кто поздравил Веронику с победой.

Дамир опасался, что воздействие машины все-таки вызовет побочные эффекты, но все обошлось. Приступы, связанные с его болезнью, не участились, и та ночь стала забываться.

Север вовсю посещал светские вечеринки, хотя левую руку еще носил на перевязи, на заживление травмы плеча требовалось больше времени. Зато он мгновенно стал героем и тусовок, и светской хроники. Он старательно делал вид, что это ему нравится.

Светлана Агафонова, узнав о том, что ее разоблачили, совершила неожиданно импульсивный поступок, которого от нее не ожидал никто — нанесла себе смертельное ранение. Она скончалась по дороге в больницу. Видимо, она догадывалась, что теперь, когда семьи ее жертв знают правду, ей все равно не удалось бы дожить до суда, только смерть ее была бы не такой быстрой и безболезненной.

Ксения Смолина пришла в полицию сама — серьезная огнестрельная рана не позволяла ей покинуть страну. Очевидно, она надеялась на помощь Светланы, но, узнав о ее смерти, потеряла всякую надежду. Теперь она и ее брат ожидали суда.

Птицелов был уничтожен. Инвесторы остались очень довольны отснятым материалом. Четвертый этап закончился.

Эпилог

Ланфен терпеть не могла это время — смену зимы весной. Период, когда полностью исчезает снег, обнажая мусор и грязь, а травы еще нет. Небо чаще всего серое, а дождь падает вперемешку со снегом, заставляя ждать приход тепла еще дольше.

Обычно она в это время старалась куда-нибудь уехать, а теперь вот не могла. Сразу несколько расследований шли полным ходом, и потребность в ее показаниях пока не отпала. Речь шла не только о подельниках Птицелова, но и о Льве Адамовиче.

Его Ланфен нисколько не жалела, он сам заслужил то, что получил. Валерии Белоус она тоже не сочувствовала. В этой истории ей было жаль только Валентина и Полину, им она желала выздоровления.

И все-таки Ланфен считала, что ее присутствие тут не так уж важно, как твердят следователи. Неразрешенным, по сути, осталось только два вопроса: куда делись наемники, подосланные Птицеловом, и кто убил человека в подъезде.

С наемниками все было не так уж таинственно: вероятнее всего, эти двое решили обмануть работодателя и удрали с авансом. Но человек в подъезде… Тут ни у кого не было версий, дело обещало стать «глухарем».

Ей было плохо от серости межсезонья, почти физически плохо. Страх и напряжение, которыми заканчивался проект, хоть как-то отвлекали ее, а теперь снова навалилось одиночество. Хотелось в тепло, к детям — да к кому угодно, лишь бы не быть одной.

Зазвонил телефон, на экране высветился незнакомый номер. Ланфен это нисколько не насторожило, в последнее время ей звонили разные следователи, и она не считала нужным заносить их номера в телефонную книгу. Она вообще предпочла бы с ними не общаться! Но если она не ответит, они заявятся к ней домой, с них станется.

— Слушаю.

— Здравствуй. Не хотел отвлекать тебя, но мне нужно убедиться, что все в порядке.

Голос, прозвучавший в трубке, прошел через нее электричеством. Ланфен не надеялась уже услышать его — только не сегодня, не сейчас… да вообще никогда! Она так долго ждала, и наконец разочаровалась, сдалась.

А он — вот, звонит.

— Ты? — только и смогла произнести она.

— Ты же знаешь, что я. Мы с тобой такие — не забываем.

Она должна была сразу же звонить в полицию по другому телефону, вообще не разговаривать с ним, сообщить все куда следует. Потому что сейчас на другом конце был Гробовщик — один из самых опасных серийных убийц страны.

Но Ланфен не сделала ничего из того, что считалось бы правильным. Она просто слушала его. Она скучала по этому голосу.