Горький водопад

Мы сплетаемся в объятиях и целуемся – прозрачная вода течет по нашим лицам, соединяя нас, – а потом неохотно отстраняемся друг от друга. Я выхожу из душа и вытираюсь полотенцем; мои волосы спутались в мокрую массу, но мне плевать. Пусть будет.

Я жду, пока он не выходит тоже, уже полуодетый, а потом говорю:

– Пока тебя не было, у нас тут были гости.

Лучше сказать ему, пока Ланни или Коннор не проболтаются.

– Вот как? – Он уже начинает натягивать через голову футболку, но останавливается и смотрит на выражение моего лица, дабы удостовериться в том, что он расслышал в моем тоне. – Кто?

– Джаспер и Лила Бельден. Извинялись за «случайный» выстрел их сына. – Я обозначаю кавычками в воздухе слово «случайный», и лицо Сэма мрачнеет. – Но на самом деле они приезжали, чтобы объявить нам войну.

– Войну? Почему? Что мы такого сделали? – Он сразу же вспоминает: – Ну, не считая того, что я набил морду их идиоту-сыну тогда, в тире. Но он этого заслуживал.

– Это не из-за тебя, это из-за меня, – поясняю я ему. – Это я – черная овца в здешнем благопристойном стаде. Репортеры, внимание со стороны копов, плюс все помнят тот документальный фильм, который начала снимать про меня Миранда Тайдуэлл. – Эти съемки свалились на нас словно гром среди ясного неба: попытка из чистой злобы превратить мою жизнь в ад. И это у Миранды отлично получалось, пока ее гибель не положила этому конец. – На самом деле, я могу понять, в чем их проблема. Трудно обстряпывать криминальные делишки втихую, когда всякий раз, как я ступаю за порог, кругом начинают кишеть газетчики и телевизионщики

Сэм заканчивает надевать футболку и сует ноги в лоферы на плоской подошве. По его прерывистым, поспешным движениям понятно, что он зол – но не на меня, надеюсь.

– И хватило же им наглости явиться сюда! Они что, думали тебя запугать?

– На самом деле я не знаю. Может быть, это был еще один предупредительный выстрел – на свой лад…

Я раздумываю, следует ли сейчас заговаривать о переезде. Я знаю, что должна это сделать, но сейчас это кажется мне неподходящей темой. Может быть, завтра. Я чувствую, что его беспокоит что-то еще, помимо потянутой мышцы.

– Настоящий предупредительный выстрел обошелся мне в двести баксов. Я бы сказал, что они уже достаточно ясно дали понять свои намерения.

– Извини, Сэм.

– Ты не виновата. – Он выпрямляется и целует меня – легонько и нежно. – У тебя волосы мокрые.

– Если ты не перестанешь, этим не ограничится.

– Гвен…

Я целую его в уголок губ.

– Ужин, – напоминаю ему. – А потом мы прикинем, что нам делать дальше.

* * *

Прежде чем я успеваю поднять эту тему за ужином, Ланни уже влезает с вопросом:

– Слушай, мам, кто были эти люди? Ну, эти старики?

Сэм смотрит на меня, я смотрю на него. Он пожимает плечами. И он, конечно же, прав: я больше не могу защитить своих детей, скрывая от них информацию.

– Помнишь тех типов, которые, видимо, подсунули к нам в почтовый ящик гремучую змею? – спрашиваю я у Ланни.

– Ой, блин, – говорит она. Я строго смотрю на нее. – Ну, черт. Неважно. Это местная деревенская мафия?

– Они хотят, чтобы мы уехали из Стиллхауз-Лейк.

– Почему? – спрашивает Коннор.

Я вспоминаю слова Лилы Бельден. «Ничего личного». Но это было личное, глубоко личное. И это есть и всегда будет личным, пока речь идет о моих детях.

– По той же причине, по которой нас не любят в Нортоне. Мы привлекаем слишком много внимания.

– Мама… – Мой сын снимает темные очки, и при виде синяков у него под глазами я вздрагиваю. По крайней мере, опухоль уже несколько спала. – Может быть, это еще из-за того, что сделал я. Хэнку Чартерхаусу действительно сильно прилетело от меня.

– Кто такой Хэнк Чартерхаус? – спрашивает Сэм.

– Один из тех ребят, которых побил Коннор. И близкий родственник Бельденов, – отвечает Ланни. – Я имею в виду, все в школе знают, почему Хэнку все сходит с рук.

Мысль о том, что эти люди могут иметь зуб и на Коннора тоже, тревожит меня и заставляет ощетиниться еще больше. «Не смейте трогать моих детей!»

Мэлвин Ройял пытался прийти за моими детьми. И теперь Мэлвин Ройял гниет в картонном гробу в безымянной могиле, отмеченной только номером. И это сделала я.

Бельдены должны получить урок.

Съев несколько кусочков курицы, я говорю:

– Итак, вот что мы будем делать. Поскольку вы оба теперь записаны в Виртуальную академию, вы можете учиться откуда угодно, верно?

– Да? – Ланни, похоже, не знает, нравится ли ей то, к чему это ведет. – Ну, мам, мы делаем домашние задания, можешь проверить.

– Уже проверила, спасибо. Но мне нужно задать вам всем серьезный вопрос. – Все внимательно смотрят на меня, и на секунду я начинаю сомневаться в себе. Может быть, мне не следовало затевать это. Может быть, я поступаю абсолютно неправильно, снова пытаясь убежать. Но я должна поставить этот вопрос. – Что вы думаете о том, чтобы не вступать в эту войну с Бельденами?

Сэм медленно откидывается на спинку стула.

– Ты говоришь о переезде.