Горько-сладкая любовь (СИ)

— Ну и что? Разве нам было плохо? — Кента стиснул под столом мою коленку, и я вздрогнул. — Тут никого нет, расслабься. Давай, я вежливо приглашаю тебя к себе, и ты беспрекословно подчиняешься.

— Эй…

— Чудненько, вот и договорились, — сверкнул улыбкой Кента.

— Опять ты вытворяешь, что хочешь, — вздох. — Пойду возьму другую книгу, с этой доклад не напишешь.

— Хорошо, а я пока почитаю.

— Может, тоже уроки поделаешь?

— Я на переменах успел. Кроме как с японским у меня нет проблем.

— Молодец, старайся.

Я пошел к дальнему, у окна, стеллажа. Вернув книгу на место, стал просматривать остальные.

— Наоки, скажи это? — крикнул Кента.

— Что?

— Что любишь меня, конечно. Давай, тебе же самому полегчает.

— Заткнись, идиот!

Опять он несет всякий смущающий бред. Мы уже некоторое время встречаемся, но… Я не знаю, что там после «жили долго и счастливо». Реальная жизнь не заканчивается на этом, мы же не герои любовного романа.

Что это?.. Гул?! Сердце ухнуло вниз, и меня сковало паникой, а в следующую секунду я ощутил первые подземные толчки. Сильный в начале и несколько затухающих, а потом тряхануло так, что я упал на колени, и…

— Наоки!!!

Крик Кенты, и книжный стеллаж, летящий на меня. Это конец.

Я… цел? Не веря, я открыл глаза и…

— Слава Богу, я успел, — Кента дрожал от перенапряжения, удерживая книжный стеллаж. — Отползай… быстрее…

— Черт, Кента.

Я выбрался, сминая книги и скидывая те, что еще остались. Стремясь уменьшить вес, удерживаемого Кентой стеллажа. Вернее, нескольких. Они упали, словно костяшки домино, и на Кенту пришлась нагрузка в четыре стеллажа.

— Не могу больше…

Кента тяжело дышал, опускаясь под весом.

— Я сейчас! Держись!

Упираясь из всех сил ногами в пол, раскидывая книги, мне удалось поставить стеллажи, опрокинуть их в обратную сторону.

Едва вес последнего исчез, Кента рухнул на пол и сжался, обхватив себя за плечи.

— Черт, думал у меня сердце остановиться раньше, чем стеллаж тебя раздавит.

Я плюхнулся на колени рядом и взял Кенту за руку.

— Кента…

— Я понимаю, что любить непросто. Тем более, мы оба — парни. Но не считай меня поверхностным, я настроен очень серьезно. Мне нужен только ты, — сбивчиво и взволнованно шептал Кента. — Я люблю тебя, Наоки. И буду повторять это, пока ты не ответишь взаимностью. Я хочу быть с тобой, Наоки. Я никому не позволю забрать тебя у меня. Отдай мне свое сердце, как отдаешь тело. Влюбись в меня, придурок.

Кента мелко дрожал, сжавшись на полу… Впервые я видел его таким уязвимым. Он говорил едва слышно, его голос срывался… Моя нерешительность действительно так сильно тревожит его… А я и не замечал.

Он спас меня.

Опять.

— Кента, — я лег рядом и обнял его со спины, — тебе не нужно меня просить. Я давно… люблю тебя. Прости, что не признался раньше.

Кента замер, а его губы коснулись моих пальцев. Обернувшись, он поцеловал меня в лоб и обнял в ответ.

— Спасибо, — едва слышно, на выдохе.

— Прости, Кента.

И я потянулся к его губам.

Едва не покалечившись и не погибнув в школьной библиотеке, на полу среди разбросанных книг, мы целовались так, словно хотели украсть дыхание друг друга.

========== глава 12 ==========

— Толчки были не сильными, но стоит обзвонить наших, — я достал телефон. — Ты плохо выглядишь, тебе бы к врачу.

— Больно, если дышать глубоко, но кости целы. Удар пришелся на бок, голова цела, так что все отлично. Отлежусь потом, — Кента тоже копался в телефоне. — Рюу цел, сейчас едет к семье, проведать их. Разрушений в городе нет, но на части трасс аварии. На байке мы объедем их без проблем.

— Хм, — я вновь нажал вызов.

«Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети».

— Что случилось? — Кента подполз ближе.

Мы все еще сидели на полу.

— Не могу дозвониться до мамы… Она сегодня работает.

— Давай тогда съездим, — Кента не без труда поднялся. — Я справлюсь с управлением, но ехать будем медленней. В любом случае это лучше, чем ждать и беспокоиться.

— Согласен, — я поднялся с пола.

Стыдно признаться, но я гораздо больше думаю о своем признании Кенте, чем о маме…

*

Кенте явно больно, я стараюсь держаться только за его ремень, но Кента все равно напряжен. Он терпит.

И, хотя мы признались, я не чувствую никаких перемен. Немного облегчения, разве что. Но между нами все так же. Если ничего и дальше не измениться, я, наверное, буду рад.

— Мама!

Я подбежал к ней, когда увидел ее с перевязанной рукой за одним из столиков в зале.

— А, котенок? — мама улыбнулась. — Не волнуйся, я подменяла помощницу повара в холодном цехе и занималась нарезкой, когда начались толчки. Нож съехал в сторону, и я поранилась. Прости, что заставила беспокоиться, телефон разрядился.

Я обнял маму и облегченно вздохнул.

— Рад, что все теперь хорошо.

— И я. А это твой друг? Здравствуй, я Оно Юки, спасибо, что приглядел за моим сыном.

— Это не составило труда. Рад знакомству, меня зовут Исикава Кента.

— Кента? О, Наоки говорил о тебе много хорошего. Если честно, он только о тебе и болтает. Похоже, ты стал ему хорошим другом, спасибо, я рада. Это у тебя он ночует?

— Да, — кивнул Кента. — Простите, что не смог познакомиться с вами раньше.