Горькое лекарство

– Вот уж не знаю, что и сказать, мистер Хамфрис. И потом, что вы вкладываете в понятие «выгодная сделка»? Кабинет в здании госпиталя? Или ежегодная доля прибылей Питера?.. А ты как думаешь, Мюррей?

– Думает о чем? – немедленно подхватил Роулингс.

– О, мистер Хамфрис готов пригреть меня под теплым крылышком в своем госпитале, если я дам свидетельские показания о том, что доктор Бургойн сошел с ума за этот месяц.

– Ах, вот оно что? Жаль, что вы – частный следователь, а не государственная служащая. Иначе мы могли бы включить в обвинение еще и попытку дать взятку официальному лицу.

В ожидании приезда местных полицейских мы разместились в гостиной. Роулингс известил Хамфриса, что тот сможет вызвать адвоката после того, как в Чикаго будут выполнены все формальности. Администратор воспринял это с напускным равнодушием и некоторой долей юмора, пытаясь подольститься к Роулингсу. Однако его лесть не произвела на Роулингса никакого впечатления.

Местная полиция прикатила на трех машинах с мигающими красными лампами и воем сирен. Выскочившие из машины полицейские бросились к дому. Пеппи встретила их бешеным лаем, стараясь отогнать от дверей. Я держала ее за ошейник, давая возможность офицерам войти в помещение.

– Хорошая девочка, – бормотала я в нежное мягкое ухо. – Ты очень хорошая собачка, очень. Но что ты теперь будешь делать? Твой хозяин умер, знаешь ли. Кто тебя теперь будет кормить, играть с тобой?

Я сидела с ретривером недалеко от входа, прижимая собаку к себе, перебирала пальцами длинные шелковые завитушки шерсти. Напуганная сверканием ламп и людьми в форме, Пеппи, дрожа, жалась к моим ногам.

Минут через десять со скрежетом подъехал фургон «Скорой помощи». Показав санитарам дорогу, я осталась с собакой на улице... Через некоторое время вынесли тело Питера в черном мешке. Едва санитары появились на улице, Пеппи задрожала еще сильнее, заскулила. Она вырвалась из моих рук, отчаянно лая, бросилась вслед уезжавшему фургону и бежала за ним до выезда на шоссе. Когда «Скорая» исчезла из виду, Пеппи медленно вернулась, морда и хвост обвисли. Тяжело дыша, она легла, уткнув морду в лапы.

Роулингс и полицейские вывели Хамфриса, Пеппи с надеждой подняла голову, но вновь ее уронила, не увидев Питера... Мы расселись по машинам. Мюррей и я решили отправиться в «Дружбу» к Максу и Лотти, а один из местных офицеров присоединился к Роулингсу, чтобы конвоировать Хамфриса в департамент полиции. Мы осторожно объехали собаку. Когда мы сворачивали на магистраль, я оглянулась и заметила, что Пеппи так и осталась лежать...

Мюррей соблаговолил не срывать машину с места, пока я из нее выходила, затем молниеносно включился в сумасшедшее уличное движение Чикаго. Макс и Лотти ждали меня в кафетерии. Раздраженная вынужденным двухчасовым сидением, Лотти сменила гнев на милость, с симпатией взглянув мне в глаза. Я вкратце поведала о ходе событий.

– Теперь разреши мне отвезти тебя домой, а я должна ехать в Шестой полицейский участок давать показания.

Лотти взяла меня под руку и не сопротивляясь пошла к машине. По дороге мы молчали. Правда, Макс кратко осведомился, устоят ли, по моему мнению, обвинения, выдвинутые против Хамфриса.

– Не знаю, – устало ответила я. – Он избрал такую линию защиты: Питер сошел с ума, а его заявление о том, что Серджио наняли для убийства Треджьера, – бред. Как я полагаю, все будет зависеть от того, куда метнется эта хитрая лиса – Серджио...

Я оставила Лотти в ее квартире и поехала в полицейское управление. Прежде чем покинуть машину, спрятана револьвер в «бардачке»: полиция не очень-то приветствует вооруженных визитеров... Только я начала подниматься по ступенькам подъезда, как подкатил, шелестя шинами, спортивный «мерседес». Я обернулась: мой экс-супруг буквально взлетел по лестнице.

– Приветик, Дик, – доброжелательно сказала я. – Вижу, что Хамфрису удалось наложить на тебя лапы. Без тебя там, в Баррингтоне, он себе могилу рыл своими же руками: угрожал, пытался дать взятки, ну и все в таком духе.

– А, это ты! – Его лицо опасно побагровело. – Черт бы тебя побрал! Мне надо было догадаться, что ты стоишь за всем этим.

Я галантно пропустила его, открыв перед ним дверь:

– Ну, на этот раз ты оказался прав. Практически это я все задумала и выстроила. Не будь меня, твой клиент сошел бы в могилу, не отсидев в тюрьме и минуты за убийство Малькольма. Лично мне наплевать на Фабиано Эрнандеза, но властям далеко не безразлично любое убийство, кто бы ни был жертвой.

Дик пробежал мимо, я проследовала за ним. Он старался сохранять величественную мину оскорбленного достоинства, но, по сути, совершенно растерялся, не зная, куда идти. Не очень-то часто клиенты таскали его по полицейским коридорам... Я участливо подсказала:

– Оперативный дежурный – прямо вперед!

Он важно направился к столу дежурного, я старалась не отставать.

– Меня зовут Ричард Ярборо, – возвестил он. – Здесь содержится мой клиент Алан Хамфрис. Я должен его видеть.

Сержант попросил предъявить удостоверение личности, затем сказал, что вынужден произвести досмотр вещей адвоката.