Горькое молоко – 3. Вальтер

Во дворе они появились через тридцать минут. Ребята все сидели у обечайки, где, когда – то был фонтан. Моня вернул деньги Колчаку, взамен потребовав назад свою форму.

– Мы к ней не прикасались, иди на лавке смотри, – ответил ему Колчак.

Сохраняя серьёзные лица, пацаны не показали вида, что знают в фуражке, лежит большая куча «ароматного» испражнения Витьки Педро. Федя направился в сторону бывшего Ленинского садика. Обратно он шёл мимо пацанов и, никого не стесняясь, горько плакал, как маленький ребёнок.

– Жалко мне его стало, – сказал Марек. – Ему в училище завтра ехать, а он с фингалом, да ещё картуз армейский вдобавок вывели из строя. Хорошо хоть без звезды картуз, а то бы Федя эту фуражку отнёс на экспертизу, и прощай свобода Педро. За осквернение Российской геральдики Витька бы пятёрку огрёб. Жалко Федю, – не то в шутку, не то всерьёз повторил Санька

– Брось ты, нашёл, кого жалеть, – упрекнул его Колчак, – пускай не задаётся этот унтер. Я не могу понять, как можно таким воякам, автомат доверять. Ему метлу опасно давать.

– А зачем ему автомат, у него оружие счёты электронные. Он на финансиста вооружённых сил выучился, – внёс ясность Витька Леонов, знавший всё вся и про всех. Витя Леонов – это был очень толстый мужчина, низкого роста с замедленной реакцией, пытавший всегда произвести на себя впечатление мудреца. У него из друзей был один спиннинг, но он постоянно околачивался около мальчишек. Зачастую Витя с самодовольным выражением лица ходил по двору и со всеми общался, влезая в разговоры пожилых людей, давая им, как он считал умные советы. Всерьёз его никто не воспринимал, но никогда не обрывали при беседах, разрешая до конца высказаться. Иногда даже соглашались с ним в знак уважения. Колчак в шутку его называл Виктор – велеречивый, и требовал за кличку с него килограмм сахару, на что Витя отмахивался, но кличка ему нравилась. Сейчас Витя стоял перед ребятами и доказывал им свою осведомлённость в военном деле: – Он будет подсчитывать, сколько карбованцев, нужно выделять нашим воинам для уставных целей, – важно произнёс Витя. – Без таких специалистов, как Моисеев армия существовать не может!

Возражать ему никто не хотел. К нему ребята уже привыкли. Марек в ответ дал ему сигарету, которую он закуривать не стал, а положил её в карман рубашки.

– Ну, как, я их на ароматизированной бочке прокатил? – раздался сзади голос Луки.

– Они давно напрашивались на такой комплимент, – сказал Колчак. – Скромнее надо себя вести, а не лезть к соседям со своими нравоучениями.

– Моня младший это типичный глист, – сказал Лука, – а отец у него ещё в силе, но, если водку к старости сильно пьёт, силу скоро потеряет. Вот дядька у него мужик ничего. По крайней мере, вредностью он не бросался. И то, что он живёт на белом свете это заслуга рода Беды. Ему жена Ивана операцию делала.

– Я знаю эту историю, – сказал Вовка, – мне брат рассказывал. Но сегодня я думаю, мы им не только в фуражку нагадили, но и в душу не хило наложили.

– В милицию они не заявят, – успокоил всех Лука. – Сами виноваты, вооружены были и кидали в вас камнями. Эту поездку они надолго запомнят у меня.

– Выручил ты нас, конечно, вовремя, – сказал Колчак. – Мы не ожидали даже, – думали ну молодец Куркуль, помог нам, увёз этих психов. Мы тебя не видели и не знали, что ты в кабине сидишь.

Все сидящие у фонтана пацаны смотрели на Луку с большой благодарностью. Иметь такого покровителя для каждого из них было почётно.

– Вы Витьку Мякишу спасибо скажите, это он меня предупредил, – кивнул на Витю Леонова Лука. За чрезмерно излишний вес, Лука находясь в хорошем настроении, иногда называл так Витька. – Если бы не он, торчать бы вам на крыше до сих пор.

– Никто бы там столько не сидел на этой крыше, – резко отверг слова Луки Жига. – Мы легко могли бы их отоварить сами. И нам, запросто можно было спрыгнуть, с другой стороны, и никто бы нас не догнал, но бежать от этих выродков, – много чести будет. Нам приятен сам процесс их травли. Бесплатный концерт пацаны посмотрели, и нам в кайф.

  Лука заулыбался, показав всем свои жёлтые от чифиря зубы. Спросил время, но часов, ни у кого не было. Он спешил на работу, оформившись на завод токарем, где трудился по – скользящему графику. Помимо основной работы он находил время, для побочной работы. Ходил на пакгауз, или в порт разгружать баржи и вагоны. Деньги, были нужны, чтобы одеться нормально, и приобрести необходимый для себя инструмент. Он уже почти год находился на свободе и мечтал открыть бытовую ремонтную мастерскую. Но в конце лета его опять посадят за изготовление и сбыт огнестрельного и холодного оружия.

Схватка с Моисеевыми для Колчака со временем обернётся неприятным для него выпадом со стороны начальника местной милиции. Он включит незаметно свои рычаги.

***