Гормон

Офицер повелевался карлику и залез в черный ящик. Карл захлопнул крышку и закрыл ящик замком, а сам отошел в сторону, накинув на себя черную вуаль, так, что бы его тело было незаметно. Прошло несколько минут. Солдаты начали аплодировать, свистеть и топать ногами, желая увидеть финал фокуса. Их терпение было на пределе. Но, ничего не происходило, тогда солдаты начали свистеть и выкрикивать брань в адрес фокусника. Неожиданно для всех, вуаль распахнулась, и под ней оказался немецкий офицер. Все в зале удивились фокусу, и начали бурно аплодировать. Офицер поспешно ушел с манежа и скрылся в толпе солдат. На сцене был лишь черный ящик.

В это время, за кулисами находились трое артистов, единственные оставшиеся в живых. Рядом с ними стояли двое немецких солдат с автоматами. Неожиданно их кто-то позвал, и они оба зашли в гримерную комнату.

– Алексей, – едва послышался тихий шепот из гримерной на русском языке. – Алексей.

– Ты слышишь? – сказал Алексей Ирине. – Голос. На русском. Меня кто-то зовет.

– Этот голос, похоже, из гримерной, – сказала Ирина.

– Похоже. Но ведь там немцы. Странно, – сказал Алексей.

Он поднялся на ноги и зашел в гримерную комнату. Войдя в комнату, он остолбенел от увиденного. На полу лежали тела двух немецких солдат. Рядом с ними находился Карл.

– Вот, Алексей, – Карл достал из своего сундучка записную книжку, – держи. Это теперь принадлежит тебе. Спрячь её и обязательно прочти.

– Как ты здесь оказался? – удивился Алексей. – Ты же был…

– Молчи и делай то, что я тебе говорю. У нас мало времени, скоро фрицы будут искать меня. Вот, возьми, – он передал Алексею маленький блокнот. – И помни мои слова, которые я тебе сказал. Найди меня, – произнес Карл, и вышел в спешке из гримерной.

В это время, на манеже, немцам надоело ждать, и они, разбив замок на черном сундуке, открыли его. В зале неожиданно образовалась тишина. Даже самые буйные и пьяные немцы вмиг протрезвели. В сундуке лежало мертвое тело немецкого офицера, того самого, который, как они все видели, вышел из-под вуали пять минут назад. На его лбу было написано по-немецки кровью: «Смерть фашизму!». В этот момент, из-за кулис вышел карлик с пистолетом в руке. Солдаты тут же открыли огонь по нему. Тело Карла было буквально изрешечено пулями, он так и не успел произвести ни единого выстрела.

В зал цирка вошел немецкий офицер в форме капитана СС. Позади него стоял сержант жандармерии со своими головорезами. Капитан приказал всем солдатам убраться из цирка. Когда недовольные солдаты покинули цирк, то на манеж вывели оставшихся в живых артистов. Капитан подошел к артистам. Его лицо ничего хорошего для артистов не предвещало. Первым нарушил опасную и тревожащую тишину Алексей, обратившись к капитану.

– Позвольте мне похоронить тела.

– Хорошо, – сухо сказал капитан СС. – У вас будет такая возможность.

– Всех отвести в жандармерию, – приказал сержант своим подчиненным.

– Сержант, – неожиданно сказал капитан, – возьмите этого, – он указал на Алексея, – и еще нескольких своих ребят и вывезите тела артистов за пределы города, на кладбище. Там закопайте.

– Будет исполнено, – произнес сержант.

Вечером, тела погибших артистов погрузили на цирковую телегу и вывезли за пределы города. Двое жандармов и Алексей выгрузили тела у кладбища.

– Копай здесь, вот лопата. Всех в одну яму, – приказал Алексею один из жандармов.

Жандармы отошли в сторону и начали курить сигареты. Алексей выкопал одну большую яму, и стал перетаскивать тела погибших товарищей. Последним он перетащил тело Карла. Взяв лопату, он начал засыпать тела землей, как вдруг ему показалось, что кто-то пошевельнулся в братской могиле. Он тут же спустился в яму и увидел, как рука Карла слегка двинулась.

– Не может быть. Ты жив? – тихо произнес Алексей, так, чтобы не услышали жандармы.

Он дотронулся до руки Карла, чтобы прочувствовать его пульс. К его изумлению и огорчению, пульс карлика не прослушивался.

– Я ошибся. Извини. Наверное, у меня галлюцинации, – шепотом сказал сам себе Алексей. – Это был твой последний фокус, приятель.

Он встал на ноги и продолжил закапывать могилу. И вдруг, ему опять показалось, что рука Карла шевельнулась. Он протер глаза и опять посмотрел, затем спустился вниз и уставился взглядом на руку, непрерывно глядя на нее. Пересилив себя, он взял холодную ладонь карлика в свою кисть и сжал ее.

– Последний раз я жму твою руку, – произнес Алексей. – Ты ведь не успел попрощаться со мной.

Вдруг, он почувствовал, как кисть Карла начала сжимать его руку.

– О боже, – Алексей не верил своим глазам, его сердце забилось сильней, по спине пробежала холодная волна. – Ты все-таки жив, чертяка.