Горная петля

– Да, видимо, старлей, точно на пенсию мне пора. Возраст уже позволяет. Выслуга есть. Столько упущений я в этом деле допустил, а раньше себе такого позволить не мог. Вот и про мобильник убитого забыл. Если бы не ты, я и не вспомнил бы. Значит, точно, последнее дело довожу до ума, до суда то есть, и на пенсию… А у кого мобильник, я не знаю! Но его можно запросто вычислить по биллингу.

– Мы это сделаем своими силами, – пообещал Сергеев и только тут заметил, что капитан Исмаэлян делает ему какие-то знаки.

– Сделай, старлей… – попросил полковник.

О чем хотел предупредить Исмаэлян, Сергеев не понял. Но предупредить о чем-то он точно желал. Сергей Николаевич нажал кнопку, отключающую микрофон, и вопросительно посмотрел на шифровальщика.

– Может, ты на меня еще заодно и заявление в Следственное управление напишешь? Ты кому обещаешь? Человеку, который обязан следить за соблюдением закона… А любые действия против мобильника убитого или не убитого все равно преследуются. Что будет, если он против меня дело возбудит?

Старший лейтенант услышал короткие гудки в своем мобильнике и отключил его. Нияз Муслимович, видимо, лег досыпать.

– Не возбудит, не боись… Или ты, товарищ капитан, думаешь, что эксперты Следственного управления с разрешения убитого хозяина мобильника его местонахождение отыскивают? Я про то, что сотовый телефон в момент убийства был дома.

– Мы же с тобой вместе со Следственным управлением работали. Они нами довольны были, – напомнил Исмаэляну Одуванчиков.

– Но тогда дело до суда не доходило. Бандиты были убиты… А тут, думаю, дело в суд пойдет… – стоял на своем осторожный капитан.

– Господь милостив к тем, кто рискует… – Майор стоял на своем. – Отработай, Игорь. Надо это сделать. Я тебя прошу. Если что, я готов сказать, что приказал тебе.

Тем временем Сергеев на вырванном из блокнота листке бумаги написал все телефонные номера, которые требовалось отследить, и передал листок шифровальщику. Тот небрежно и даже не взглянув сунул его в карман и продолжил что-то рассказывать майору про Армению и про турок. Видимо, этот рассказ некоторое время назад и прервал своим приходом старший лейтенант Сергеев…

* * *

У себя в офицерском кубрике Сергей Николаевич только успел принять душ, как мобильник, который он взял с собой и пристроил на полку для бритвенных принадлежностей, зазвонил и от звонка завибрировал и стал сползать с полки. Сергееву пришлось совершить широкий прыжок, чтобы на лету поймать телефон.

– Что за акробатика, старлей? – спросил, входя в душевую комнату, старший лейтенант Дима Щекин, командир одного из взводов, располагающихся на том же втором этаже казармы, что и взвод Сергеева. – Да еще и с мужским стриптизом… На сцену, что ли, собрался? В ночном клубе для женщин решил выступить?

– Телефон с полки падал. Еле успел поймать, – объяснил Сергей Николаевич.

– Нижняя полка наклонная, – объяснил коллега по службе. – Я тоже свой мобильник вчера ловил…

Телефон снова зазвонил. Сергеев взглянул на дисплей. С экрана мобильника на него смотрело улыбающееся лицо шифровальщика. Сфотографировал его Сергеев еще в прошлую свою командировку и сохранил фотографию в адресной книге телефона. Обвязавшись полотенцем, как юбкой, Сергей Николаевич вышел из душевой для разговора с капитаном.

– Слушаю тебя, Игорь Артурович, – сказал старший лейтенант.

– Я уж подумал, что ты спать лег и звонка не слышишь…

– Я в душе был.

– Короче говоря, мобильник убитого Асланова находится рядом с городским телефонным аппаратом, номер которого ты дал.

– Значит, в квартире Светланы Керимовны… – сделал вывод Сергеев.

– Записывай адрес дома. К сожалению, номер квартиры, как и этаж, я тебе сказать не могу. Нет еще такой аппаратуры, чтобы этаж определила.

– Не надо. У меня есть адрес.

Исмаэлян повторно назвал адрес, но старший лейтенант ничего записывать не стал. В его блокноте уже был записан адрес и соседнего дома, где проживал профессор Ниязов, и адрес самой Светланы Керимовны. Значит, мобильник находился в ее квартире.

– Игорь, а ты не можешь определить еще один номер мобильного телефона.

– Могу, но это другая история, более сложная. Но я для тебя постараюсь… Если надо, ночь просижу…

* * *

Утром, второпях умывшись, поскольку Сергееву не терпелось поделиться новыми данными со старшим следователем по особо важным делам, старший лейтенант позвонил полковнику Гаджигусейнову.

– Доброе утро, Нияз Муслимович.

– Доброе, доброе, только не очень-то оно и доброе. Всю ночь не спал, все ворочался и жене спать не давал. Никак не хочется себя непригодным для дела стариком считать. А придется, видимо, на пенсию отправляться по собственной инициативе, пока официально не предложили. А то ведь позор-то какой будет, когда выгонят…

– Так вы не выспались. А я вас разбудил. – Старший лейтенант решил, что утешать старика не стоит, еще и вправду подумает, что еще на многое способен, решит, что пенсия подождет, и потому от утешений воздержался.