Горная роза

Что, если она заблудится и вместе с ребенком умрет от голода или, хуже того, будет съедена дикими животными? Леса полны волков, пантер, медведей.

Храбрость начала покидать ее. Наверное, это была глупая затея. Ей не хотелось отказываться от своего плана, она верила, что идея хорошая, но здравый смысл подсказывал, что лучше вернуться домой.

Смирившись, она начала поворачивать Красавицу обратно к реке. Потом что-то заставило ее остановиться. Ей казалось, что за ней наблюдают чьи-то глаза. Она знала это, чувствовала их сверлящий, враждебный, мстительный взгляд. Должно быть, это был индеец. На этой стороне реки не могло быть белого человека.

У Рейган все похолодело внутри. Может быть, убежать? Нет, нельзя! Что, если стрела индейца вонзится в спину Мальчика? Ведь тилламуки не знают, что это ребенок-индеец находится за спиной белой женщины. Слишком поздно что-то предпринимать сейчас, подумала она, услышав стук неподкованных копыт, приближающихся к ней.

Когда крепкий жилистый мустанг выскочил из-за деревьев, кровь отхлынула от лица Рейган. На нем сидел индеец со свирепыми глазами. Она закричала от ужаса, когда он подъехал к ней и схватил Красавицу за удила.

– Почему белая женщина путешествует по земле тилламуков? – его гортанный голос заставил волосы на ее голове встать дыбом. Но, по крайней мере, он говорил по-английски.

Мгновение Рейган не могла ничего сообразить и сказать. Она только глазела на темное хмурое лицо в нескольких футах от нее.

Вдруг Мальчик захныкал. И хотя Рейган внутренне трепетала, она нашла в себе силы не дрогнуть, лицом к лицу стать перед воином. Она слышала, что индейцы уважают храбрость.

– Я должна поговорить с вождем о чем-то очень важном – и для краснокожих, и для бледнолицых.

– Что, бледнолицые такие трусливые, что посылают женщину бороться за них?

Рейган нахмурилась и подняла гордо подбородок.

– Они не знают, что я здесь. Большинство мужчин ушли по следу человека, который принес огромную тревогу нашему народу.

Индеец изучал ее бледное лицо, и было непонятно, что у него на уме.

– Этот человек, которого они ищут, что совершил? Чем заставил ваших людей охотиться за ним?

Рейган облизала пересохшие губы.

– Я бы лучше рассказала это вождю. Мне много нужно сказать ему… и показать.

Он снова пристально посмотрел на нее. Потом индеец заговорил:

– Я вождь нашего племени. Говори!

Зрачки ее глаз расширились. Она совсем не таким представляла себе вождя. Прежде всего он казался очень молодым – возможно, только где-то к тридцати годам. И где головной убор с перьями, цветная одежда, какую она видела на картинках? Этот мужчина носил простые штаны.

– Как мне узнать, что ты говоришь правду? – спросила она.

– Я сказал, значит, это так! – он выбросил руку и схватил ее за запястье, зло выкручивая его. Он повторил: – Говори!

– Хорошо! – Рейган сердито стрельнула глазами на него, беспокоясь, целы ли кости на ее руке.

Когда он отпустил ее, она заговорила:

– Когда был март, злой человек по имени Роской похитил одну из ваших женщин, позже я узнала, что это твоя жена. Народ Большой Сосны разозлился за то, что он сделал и прогнал его со своей территории, надеясь избежать гнева вашего народа.– Она вздохнула.– Как ты знаешь, этого не удалось избежать.

Вождь пропустил мимо ушей ее замечание.

– Как ты узнала, что Пугливая Женщина – моя жена?

Рейган глянула на побелевшие костяшки пальцев, державших поводья. Что этот мужчина с суровым лицом сделает с ней, когда узнает, что его жена умерла? Может, он немедленно перережет ей горло ножом, опасно выглядывающим из-за пояса его штанов, обрамленных каймой?

Она проглотила слюну, потом подняла голову и объяснила так спокойно, как она могла, что августовской ночью она нашла его жену в своей конюшне и как та позже разрешилась от бремени сыном. Она подумала, что не стоит этому гордому мужчине знать, как Роской грубо обращался с его женой.

Его большое тело вздрогнуло, когда она рассказала, как женщина умирала после родов, но лицо осталось беспристрастным. Чувство облегчения появилось в его черных глазах, когда Рейган поведала, как вместе с мужем они погребли тело Пугливой Женщины в двух каноэ, указывающих мысом на запад.

– Я могу проводить тебя: туда, если ты захочешь! Губы Рейган смягчились, когда она развязала ремни, которыми был привязан мальчик к ее телу. Она осторожно вытащила ребенка, чтобы положить на свои колени. Отвернув одеяло, которое закрывало маленькое лицо от холодного воздуха, она посмотрела на отца.

– Знакомься со своим сыном!

Необыкновенная гордость и бурная радость нахлынули на вождя, когда он посмотрел на дитя.

– Мой! – сказал он, касаясь нежно пальцем мягкой смуглой щечки.

– Как зовут моего сына? – хмуро посмотрел он на Рейган.

– Я не дала ему имени, думала, что ты сам захочешь это сделать. А пока я называю его Мальчиком.

Это понравилось вождю, что было видно по его смягчившемуся лицу.

– Что ребенок увидел первым, когда открыл глаза после рождения? – спросил он.