Горничная

— Да, с этим не поспоришь, — согласился Денис, поднимая ворот пальто, — не хочешь пройтись? Разговор есть, личный.

Пожал плечами и спустился по лестнице к тротуару за мужчиной следом. Он шел не спеша, погруженный в свои мысли, и не выглядел агрессивным, скорее, уставшим, измученным и каким-то обреченным. Впервые видел его с бородой, с растрепанной шевелюрой, да еще и в джинсах. Знаете, это такой легкий и повседневный вид, но я все равно оставался настороже, хоть и шел рядом со своим врагом вдоль дороги, все равно следил за всем, что происходит вокруг меня.

— С Аленой все хорошо? — неожиданно спросил он, нарушая тишину.

— Так сильно ее любишь? — мне не хотелось разговаривать на эту тему, но, по всей видимости, придется.

— Люблю, — кивнул он.

— А чего тогда изменял ей постоянно? — усмехнулся.

В моем понимании люди, которые любят и ценят, не причиняют своим вторым половинкам боли, не заставляют их нервничать, и уж тем более не идут налево.

Николаев долго искал ответ у себя в голове, а после просто остановился и начал рассказывать.

— Я ее как увидел тогда на сцене, голову потерял моментально. Меня даже разница в возрасте не смутила, ее положение в обществе, был на ней повернут. Да почему был, до сих пор! Но, видишь ли, она ко мне как-то быстро угасла, а я пытался все это изменить, пытался вызвать у нее хоть какие-то чувства!

— Знаешь, — докуренная сигарета улетела куда-то в сторону, а я достал из пачки новую, — страх, ненависть и предательство — это не те чувства, которые нужно вызывать у любимой женщины. Ты же ей кислород полностью перекрыл своими подозрениями!

— А ты? — задал свой вопрос Денис, но отвернулся, смотря куда-то в сторону.

— А я Хельгу любил, давал ей свободу, но, видимо, чего-то ей явно не хватало, раз выбрала тебя.

Мы замолчали, потому что нам обоим было, о чем подумать, но накрапывающий холодный дождик заставил ежиться от неприятного ощущения, когда капли попадали на голову и стекали вниз по лицу.

— Ты мне мстишь за Олю? — Николаев даже подошел ближе, но на моем лице не было и грамма тех эмоций, которые бы подтвердили его слова.

— Нет, Ден. Свою жену я отпустил, а твою защищаю, потому что она сама об этом попросила, не более…

Мужчина попросил у меня сигарету и сам закурил, когда мы нашли какой-то козырек у магазина и встали под него. Я не знал, зачем нужен этот разговор, но было стойкое ощущение, что Николаев просто не понимает, до чего довел свою любимую женщину. Просто так не сбегают. «Угу», — прошептал мне внутренний голос, — «просто так и налево не ходят».

— Ей так было плохо? — потер глаза мой собеседник, смотря исключительно себе под ноги.

— Люди просто так не сбегают, — повторил фразу, которая совсем недавно появилась в моей голове, — да и ты видел ее искалеченные руки? Все в шрамах… Как думаешь, ей приятно на них каждый день смотреть?

Чего я добивался, не знаю, но Николаев резко начал бить рукой по перилам, а после просто зарылся пальцами в волосы, заставляя их встать дыбом. Честно, я и сам немного оробел, потому что, кажется, он действительно начал слетать с катушек.

— Я ведь пытался держать себя в руках, Борька, пытался, но это все детство…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Да, и у него, и у меня оно было сложным, но если я жил с бабушкой и дедом, которые во мне души не чаяли и делали все, чтобы их любимый внук ни в чем не нуждался, то у Дениса было все совсем наоборот: полная семья, родители — образец для подражания, но вот что происходило за закрытыми дверьми их квартиры — знает только Николаев да я частично. Ведь не раз он приходил на улицу со свежими синяками и ранами, а когда я задал вопрос, где он лазает, то получил ошеломляющий ответ — их с матерью периодически бьет отец.

— Я ведь себя порой не контролирую, но люблю ее, понимаешь! Больше всего на свете люблю и боюсь потерять! Я как узнал, что она… погибла… у меня, у меня жизнь пошла под откос, а потом этот… как его, Смирнов со своим заявлением, что Аленка у тебя, что ты ее прячешь… Я ж весь дом разгромил, там живого места нет, а потом голова включилась, так резко… посмотрел на фотографию матери и понял, а тут ты еще.

Он легонько стукнул меня по плечу, а потом его руки повисли плетьми вдоль тела.

— Я дам развод, но с одним условием, — неожиданно проговорил он, понурив голову.

— Это каким? — сигарета была выброшена, а я даже забыл о том, что на улице холодно, по телу прошелся какой-то жар.

— Ты мне будешь рассказывать, как у нее дела, как она себя чувствует, чем занимается, — он поднял на меня свои глаза, в который было… пусто. Совсем ничего не выражающее лицо и эти глаза навсегда засели мне в памяти.

— А откуда я могу знать, что будет потом? Думаю, девушка сама вправе решать, куда уехать и чем заняться, — но Денис лишь отрицательно покачал головой и быстро спустился по лестнице к дороге.

— Я ее знаю, — проговорил он, останавливаясь на тротуаре, — и тебя знаю. Так что не отказывайся, а лучше помоги…