Горничная для депутата

Прошло, наверное, минут двадцать, когда Кира решила подняться к себе в комнату. Головная боль прошла, спасибо Лилии Петровне. Да и пора было ложиться спать, ведь завтра ей предстоял насыщенный день.

Она уже приблизилась к двери и приоткрыла ее, как до нее донеслись голоса.

– Она же к тебе клеилась!

– Не говори глупостей, Полин. Такая у нее работа.

– Потеть, краснеть и преданно заглядывать тебе в глаза? И почему она приперлась сюда?

– Потому что я ее пригласил.

– Мог бы пообщаться с ней в офисе…

Говорили Максим Андреевич и Полина Михайловна. Кира почувствовала себя преступницей, невольно подслушивая их разговор. Но и выйти она не могла – чтобы попасть в свою комнату, нужно было пройти через холл, где в этот момент они беседовали. Кира только и могла, что прикрыть дверь, но даже так слышала каждое слово.

– Ты специально тащишь в дом баб, чтобы я ревновала?! – Полина уже кричала, нимало не заботясь о посторонних в доме.

– Полин, ты всегда ревнуешь на пустом месте. Прекратим пустой разговор. Я дико устал…

– То эта горничная!.. Откуда она только взялась – неумеха и мямля. То журналистка эта!.. А я смотри на все это и проглатывай.

– Если тебе что-то не нравится, ты знаешь, что делать.

В отличие от любовницы Сафронов явно старался говорить спокойно. Но и он был готов сорваться – это Кира поняла по его интонациям.

– Не дождешься! Жду тебя в спальне!.. – послышался звук шагов на лестнице.

Кира очень надеялась, что Максим Андреевич последует за ней, но в следующий момент дверь в кухню распахнулась.

– Вы? – увидел он ее, стоящую у окна.

Кира специально отошла подальше от двери, но и это не помогло.

– Вы все слышали, – прошел он к холодильнику, достал бутылку молока и припал к горлышку.

И это был не вопрос, а утверждение. Кира снова испугалась, что ее сейчас обвинят в подслушивании.

– Не обращайте внимания, – вернул Максим Андреевич бутылку на место и захлопнул холодильник.

Очень некстати Кира вспомнила, как мама всегда ругала папу, за то, что пьет молоко прямо из бутылки. Она считала, что после этого молоко быстро скисает. Впрочем, так оно и было. Но переубедить папу не могла.

– Я и не обращаю, – сочла нужным ответить Кира.

– Правильно делаете. Полина такая…

Какая такая, Кира уточнять не стала. Подумала только, что Сафронов довольно терпелив к своей любовнице. Попробовала бы она закатить Володе такую истерику…

Ну вот зачем она только его вспомнила? Как и сравнения тут неуместны. Сафронов от Володи отличается, как… черный кофе от молока. Насколько первый удачливый и уверенный в себе, настолько второй лишь создает видимость успеха. Сейчас Кира понимала, что видела своего мужа таким, каким хотела видеть, и каким он точно не являлся.

– С вами все в порядке? – раздался голос Максима Андреевича, и только тут Кира поняла, что настолько сильно задумалась, что забыла о его присутствии в кухне.

– Да, все в порядке.

– Идите спать, Кира. Завтра вам предстоит насыщенный день.

Он вышел, а Кира еще минут на пять задержалась. И думала она о том, что живет в доме человека, которого совсем не знает.

Глава 15

– Подашь кофе в постель Максиму Андреевичу, – ошарашила Киру с утра пораньше Лилия Петровна.

Кира замерла от неожиданности.

– Чего стоишь? – поторопила ее домработница. – Бери поднос и вперед.

– Может, лучше вы? – неуверенно спросила девушка.

– Хозяин так приказал. Хочет тебе дать указания по поводу интервью, – усмехнулась Лилия Петровна.

Похоже, домработница в курсе всего, что происходит в доме. И Сафронов ей доверяет. Кира подхватила поднос и поднялась по широкой лестнице, ведущей на второй этаж. Постучала в спальню.

– Войдите, – услышала в ответ.

Девушка бедром толкнула дверь и боком вошла в спальню. Сейчас ей меньше всего хотелось видеть капризную Полину.

Как ни странно, Полины рядом с Сафроновым на широкой постели Кира не увидела.

Оформление спальни поражало роскошью и элегантностью. Она была выдержана в теплых золотистых тонах. Дизайнерская мебель, окно во всю стену не задернуто.

Осеннее солнце лениво пробивалось из-за низких туч. То ли будет сегодня дождь, то ли нет…

Из окна открывался вид на сад. Золотая осень в самом разгаре. Деревья стоят яркие, нарядные, несмотря на хмурое утро.

Девушка поставила поднос на низенький чайный столик у окна, налила кофе в невесомую полупрозрачную фарфоровую чашечку с золотым ободком по краю.

– Сколько положить сахара? – спросила Кира, стараясь не смотреть на Сафронова. Он едва прикрыл себя шелковой простыней цвета шампанского.

Мускулистые руки, роскошный торс как у античного бога. Как Кира ни старалась, а все равно украдкой кидала взгляд на Сафронова.

– Один кусочек. И немного сливок, – в его голосе она уловила иронию. Разумеется, Максим Андреевич увидел смущение девушки. И, очевидно, упивался произведенным эффектом. Однозначно, женщины от него без ума.

Кира выполнила указания и протянула Сафронову чашку на блюдце. На этот раз она посмотрела ему в глаза. Ей нечего смущаться. Пусть ведет себя как хочет. Он тут хозяин.

– Себе налейте, – приказал Максим Андреевич, продолжая с интересом наблюдать за девушкой.