Горничная для депутата

– А еще в ведерке со льдом охлаждается шампанское, – не унималась домработница. – И даже повод есть по словам хозяина, – весело подмигнула она Кире. – Куй железо, пока горячо, девочка. И не заставляй Максима Андреевича ждать себя слишком долго.

Лилия Петровна удалилась, явно с чувством выполненного долга. Кира же не торопилась идти в малую гостиную, где ее поджидал Сафронов. Что-то от слов домработницы, а в особенности от ее вида, было не по себе. Вот уж к чему она точно не стремилась, так это к тому, чтобы занять место Полины в жизни Сафронова.

Но идти пришлось, ждать Сафронов не любил – это Кира успела усвоить.

Атмосфера в малой гостиной, действительно, показалась Кире сверх романтичной. Верхний свет был выключен. Горели лишь два бра и три свечи на столе. А еще уютно потрескивал камин, чему Кира тоже удивилась. В комнате было непривычно тепло, а ведь Сафронов не любит, когда жарко.

Сам он сидел в кресле и встретил Киру задумчивым взглядом.

– Добрый вечер, Максим Андреевич, – проговорила Кира, не зная, что еще можно сказать и куда вообще деть себя.

Сесть в соседнее кресло? Но ведь стол накрыт к ужину. И за стол она первая садиться не решалась. Хорошо, что Сафронов отмер и решил прийти ей на помощь.

Энергично поднявшись из кресла, он выдвинул для нее стул, а потом занял свой напротив нее.

– Кира, у меня к вам предложение, – первое, что произнес Сафронов за все время.

– Я вас слушаю, Максим Андреевич, – отозвалась она, незаметно переводя дух. Молчание ее уже порядком напрягало, и сейчас она позволила себе расслабиться. Да и есть хотелось ужасно, а источающее мясной аромат рагу так и манило вкусить его.

– Предлагаю выпить на брудершафт, – достал Сафронов из ведерка шампанское и принялся открывать его.

– Что? – опешила Кира.

Такого она не ждала. И предложение его, как предполагала, касалось работы.

– Кира, мне надоело вам выкать, – улыбнулся Сафронов. Пробка вылетела из горлышка бутылки с дымком, но напиток не пролился. – Мы уже достаточно давно и близко знакомы, чтобы перейти на ты, не считаете?

– Ну… я даже не знаю, – еще сильнее растерялась Кира. И думать она могла только о том, что когда пьют на брудершафт, положено еще и целоваться.

– Я знаю, Кира, – мягко проговорил он и наполнил бокалы шампанским.

А потом встал со своего места и приблизился к Кире. Ей же ничего не оставалось, как тоже встать. Бокал в пальцах немного подрагивал, что-то разволновалась она сильнее, чем хотелось бы. И это не укрылось от внимания Сафронова.

– Кира, вы такая… трепетная и чувствительная натура, – понизил он голос, отчего Кире почудились в нем интимные нотки. Она почувствовала, как краснеет, или ей просто стало жарко в натопленной комнате. – И мне это очень нравится в вас. Знаете, что мне больше всего надоело в женщинах?

– Что же, Максим Андреевич?

– Наглость, нахрапистость, желание получить все любой ценой…

Он замолчал, и Кира тоже не знала, что можно ответить. Ну не уверять же его сейчас, что она не такая.

– Вы совсем другая… Иногда мне кажется, что вы и сами не знаете себе цену. Вот и применение себе в жизни не нашли пока еще. Но мы это дело обязательно исправим, – снова улыбнулся он, переплетая свою руку с ее.

Никогда еще Кира не испытывала столько неловкости, как в тот момент, когда пригубила искристую жидкость, чувствуя на себе пристальный взгляд мужских глаз. Сама она в тот момент боялась смотреть на Сафронова, боялась выдать глазами все, что чувствовала. А чувствовала она сразу так много, что и сама пока не могла разобраться. Но больше всего ее смущала его близость. И теперь она поняла, что жарко ей вовсе не из-за камина. Сафронов возбуждал ее, и это казалось преступным.

– Ну вот, теперь мы на ты, – забрал у нее Сафронов бокал и поставил вместе со своим на стол. – И ты знаешь, что нам следует сделать дальше? – приблизил он к ней лицо.

– Я… – прошептала Кира и осеклась, заглянув ему в глаза, на дне которых плескалось неприкрытое желание.

Он не собирался прятать свои чувства. Сейчас он заявлял о них во всеуслышание, разве что без слов. О его желаниях «кричали» его глаза.

Когда губы Сафронова прижались к ее губам, Кира ответила на поцелуй сначала машинально. Уже потом она сообразила, что пошла на поводу своих желаний. Возможно, надо было увернуться, не позволить ему целовать себя. Или можно было превратить поцелуй в дружеский, едва уловимый. Но она ответила… а еще через пару секунд потеряла связь с реальностью. И поцелуй этот длился так долго, насколько позволило им дыхание. И даже когда он прервался, какое-то время Сафронов продолжал ее обнимать и прижимать к себе. Кире было настолько хорошо в его объятьях, что она боялась пошевелиться.

Глава 43

Сафронов опустил руки, и Кира едва не упала. У нее кружилась голова. Не то от выпитого шампанского, не то от поцелуя. Она пошатнулась, и сильные руки Максима снова подхватили ее за талию. Он помог ей сесть.

– Голова закружилась, – виновато потупилась она.

Макс улыбнулся ей и снова наполнил бокалы.

– Бывает. Хочу выпить за тебя. Чтобы у тебя все в жизни наладилось. Ты это заслужила.