Горничная с секретом

– Эпарх у нас строгий, но справедливый, девка. Ну, постоишь у столба денёк, ну, можа высечь ещё прикажет, ничо. Вам, побродяжкам, не привыкать.

Не слушая моих объяснений, что никакая я не побродяжка, и не обращая внимания на мои отчаянные попытки вырваться, меня бросили в узкую глубокую яму.

Больно ударившись при падении, я тёрла коленку, смотрела на клочок неба над головой и, чувствуя себя жуком, угодившим в банку, думала, что не зря мне всё же так отчаянно не хотелось спускаться к людям…

Глава 4

Замок-на-Горе, наши дни

С первой спальней я справилась быстро, во второй же застряла: постельное цвета взбесившегося поросёнка оказалось ещё и крайне неприятным на ощупь: скользкое, чересчур гладкое – так и норовило соскользнуть с кровати на пол… брр… как люди спят на таком издевательстве!

– Мм… неожиданный выбор, – раздался за спиной знакомый голос.

Я вздрогнула.

И с трудом подавила порыв хлопнуть себя по лбу!

Вот что мне не давало покоя всё это время! До того я была в спальне леди и чисто механически застелила то бельё, которое лежало в стопке верхним! Чёрное!

А сейчас заканчивала застилать розовое!

В спальне лорда!

Распрямившись, поспешила присесть в книксене с заученной улыбкой:

– Приятно слышать, что вам нравится подарок леди Ди.

– Это от Дианы? – оторопел лорд и на лице его появилось такое страдальческое выражение, что я прикусила губу, чтобы не прыснуть в голос.

Метнула взгляд в зеркало и недовольно поморщилась, когда увидела, что покраснела. Вот не зря я как чувствую, что с лордом надо ухо держать востро! Личина, под которой я сопровождаю леди Ди, румянца не предполагает в принципе. Потому как с румянцем бледная моль перестаёт таковой быть. Черты лица в зеркале напоминали мои, просто были более размытые, что ли. Губы – тоньше, глаза – уже. Ресницы белёсые, жидкие патлочки – невзрачные, серые. Пройдёте мимо – и взгляд не задержится, в памяти такое лицо не отложится. Встретив в замковом коридоре, разве что передник белый и наколку на волосах кружевную запомните. А горничных в замке целый десяток… Ещё проще было бы стряпуху изображать, у них и одежда непримечательная, но стряпухам входа в хозяйские покои нет, так что горничная – всё же лучший выбор для нашего с леди Ди дела…

– Совершенно верно, – ответила лорду, не оборачиваясь. – От вашей невесты.

– Передайте леди мою благодарность, – сказал лорд таким тоном, за которым я уловила, что стоит мне покинуть комнату, как вслед за мной её покинет и «подарок леди».

– Непременно передам. – и с замиранием сердца уточнила: – Я могу идти?

Вот шерп меня дёрнул спросить!

В третий раз за день лорд оказался так близко от меня! Это ему хорошо: он-то каждый раз видит перед собой разных женщин! А мне его общества, прямо скажем, много на сегодня. Слишком свеж в памяти и на губах тот волшебный поцелуй… И сам лорд, безнадёжно влюблённый в мою хозяйку, слишком, слишком уж хорош собой!

– Тебя зовут Йенни, кажется? – некстати блеснул памятью зеленоглазый.

– Совершенно верно, милорд. Меня зовут Йеннифер.

И снова этот взгляд в самую душу. Настойчивый. Властный. Пристальный. Будто способен разглядеть под личиной мою истинную суть, мою душу.

И дыхание тяжелеет под этим взглядом, и в жар бросает от близости сильного мужского тела… И внутри словно рвутся нити, одна за другой… кажется, ещё немного и я не удержу оборота!

Я сжала зубы, титаническим усилием воли беря себя в руки.

– У вас ко мне поручение, мой лорд?

– Нет… – зеленоглазый нахмурился, дёрнул уголком рта, и взгляд, хвала Вещунье, перестал быть таким ощутимым. – Нет, Йенни. Йеннифер. Благодарю. Ты свободна.

Я не стала больше испытывать судьбу. Даже не присев в книксене напоследок, выскочила из хозяйской спальни, как ошпаренная.

Лишь когда дверь за моей спиной захлопнулась и взгляд, сверлящий лопатки, оборвался, выдохнула.

Поправив кружевную наколку на волосах, поспешила к своей непосредственной нанимательнице.

* * *

Леди Ди обнаружилась в своих покоях, в просторной, богато убранной, гостиной. Леди Ди готовилась к ужину в обществе своего красавца-жениха. Над последними аккордами причёски леди Ди колдовали сразу две камеристки. Ещё две девушки занимались платьем: из кремовой, щедро расшитой золотом парчи и струящимися каскадом нижних юбками, что проглядывали в разрезы спереди и по бокам. Сама же леди следила за работой девушек в отражении зеркала в тяжёлой кованной раме и время от времени морщила свой хорошенький носик, тем самым давая понять прислуге, что стараться надо лучше.

Хотя куда уж лучше.

Девчонки буквально дышать забывали, обихаживая хозяйку и расправляя несуществующие складки на великолепном кремовом наряде!

И, говоря начистоту, усилия девушек были лишними. Совершенно. Потому что леди Ди являла собой совершенство. Во всех отношениях! Как сказал один почтенный аббат, настоятель монастыря (мужского):

– Удивительно наблюдать подобную красоту на нашей грешной земле, среди обычных смертных! Не иначе, боги, таким образом, напоминают нам, недостойным, о своём величии! Небожительница! Как есть, небожительница!