Горный блокпост

Старший лейтенант, приказав Демидову охранять Бекетова, вывел Кристину на свежий воздух. Ветер быстро разогнал и пороховую гарь, и запах боя, запах смерти! Оборотень попытался заговорить с Родимцевой, но та попросила оставить ее в покое. Жаров не стал настаивать. А через два часа старший лейтенант уже встречал комбата. Вторая рота в полном составе начала занимать позиции блокпоста.

Глава четвертая

Гарнизон у станицы Разгульной. Гауптвахта полка внутренних войск. 8 октября.

В 6 утра окошко железной двери одиночной камеры открылось, начальник караула объявил:

– Бекетов, подъем! Через пять минут выход в туалет!

Створка захлопнулась. Бекетов поднялся, присел на край солдатской кровати, потрогал опухшее веко. Вчера, после того как его вертолетом перебросили в гарнизон и по приказу Белянина определили на гауптвахту, жена Крабова обработала рану капитана. Сейчас глаз припух и немного болел. Но это ерунда по сравнению с тем, что творилось на душе у Юрия. Он поднялся, облачился в повседневную форму. Окровавленный камуфляж после душа ему позволили заменить на брюки и рубашку. Бекетов, одевшись, осмотрел камеру. Кроме кровати в ней находилась тумбочка, стол да два стула. Стены заляпаны неоштукатуренным засохшим раствором, на окне, выходящем во двор караульного помещения, крепкие решетки и деревянный щит, закрывающий половину окна. Выложив из тумбочки туалетные принадлежности, Бекетов взял со стола пачку «Явы» и зажигалку. Закурил. Подошел к окну, открыл форточку. Солдат-часовой тут же повернулся и поправил автомат. Бекетов сел за стол. Было слышно, как в коридоре отмеряет шаги еще один часовой.

Дверь открылась, в проеме показался молодой лейтенант, с пистолетом в руке. Страхуется парнишка. Ствол на «губе» в обычной ситуации положено держать в кобуре и на предохранителе. Но, возможно, начкар насчет Бекетова получил особые распоряжения. Лейтенант приказал:

– Арестованный Бекетов, встать и следовать в туалетную комнату!

Напряженный вид молодого, необстрелянного офицера вызвал невеселую усмешку у боевого капитана:

– Не суетись, лейтенант. Докурю сигарету, и пойдем в туалет с умывальником. А пока расслабься да ствол убери. Или не знаешь заповеди: достал оружие – стреляй? Пистолет не игрушка. Убери от греха подальше!

– Вы мне угрожаете?

– Угу! Обезоружу в коридоре, и кончится твоя жизнь, а моя мне безразлична.

Лейтенант замялся:

– Вы это, прекратите разговоры!

– Есть, товарищ лейтенант!

– Вы мне не товарищ!

– В господа успел выбиться?

– Вам вообще разговаривать с охраной не положено!

– Так заткнись сам!

Затушив окурок и взяв полотенце с бритвой, зубной щеткой, пастой и мылом в мыльнице, пошел на выход. Начкар отпрянул от двери вправо.

Капитан вышел в коридор. Лейтенант застыл вместе с солдатом-часовым шагах в трех от Бекетова, направив на него штатное оружие. Юрий вновь усмехнулся и свернул влево. Именно там, в левом крыле, находился туалет и умывальник. Охрана последовала за ним, соблюдая необходимую дистанцию. Все это казалось Бекетову сном. Но он, к сожалению, не спал.

Приведя себя в порядок, Бекетов вернулся в камеру.

Лейтенант закрыл за ним дверь и через окошко повеселевшим голосом объявил о том, что завтрак арестованному будет доставлен ровно в 8-00.

В семь часов дверь открылась. Бекетов взглянул на проем и увидел комбата. Тот вошел в камеру под причитания начальника караула:

– Товарищ подполковник, приближаться к арестованному нельзя.

Белянин бросил начальнику караула:

– Уйди! Закрой дверь и испарись!

– Но у меня инструкции!

Комбат не выдержал:

– Тебе, лейтенант, мое распоряжение непонятно?

– Но я же о вашей безопасности забочусь!

– Уйди, заботливый. О ней я сам как-нибудь позабочусь!

Начальник караула обиженно хмыкнул и вышел в коридор, не забыв на замок закрыть дверь и произнести уже из окошка:

– Если что, товарищ подполковник, я рядом.

Белянин обернулся, чтобы послать надоедливого лейтенанта куда подальше, но тот своевременно убрал физиономию. Комбат же, осмотрев камеру, присел напротив Бекетова, положив сильные руки на стол. Спросил:

– А чего они тебе окно закрыли?

Капитан пожал плечами:

– Не знаю! Боятся, наверное, что попытаюсь сбежать! Да мне все равно, пусть хоть наглухо муруют тут.

– Это что за настроение, Бекетов?

Юрий ответил:

– Как раз по обстановке, командир!

– Понимаю. Попал ты, Бекетов, крепко.

– Вы зачем пришли? Душу рвать? Так она и без вас болтается клочьями!

– А кто виноват, Юра?

Капитан поднялся, повысив голос:

– Я виноват! Я продался духам! До этого мочил их нещадно, а тут взял и продался. И связь с ними у меня оказалась, и взвод Жарова я отвел во время прорыва, и бойцов своих под пули подставил.

Комбат указал капитану на стул:

– Присядь и успокойся. В батальоне никто не верит, что ты продался. Совершил ошибку – возможно, их и не такие профи совершают, но не продался!

– Да не совершал я никакой ошибки. И если не Жаров, пост выполнил бы задачу! Но он самовольно увел взвод с позиций!

Белянин прервал починенного: