Горный стрелок

– Как со мной разговариваете. Его имя: Точка. Проведите рукой по экрану.

Провёл, появилась картинка, на которой было изображено что?то непонятное.

– Что это?

– Изображение знаменитого лабиринта Торхеды. Символизирует победу разума над запутанностью жизни и природы.

– Как сменить?

– На что?

– Ну вот, хотя бы на Клухор?

– Андрей, давайте я Вам заложу программу, как это всё делается!

– Опять лежать?

– Нет, это гораздо быстрее. Разрешите терминалу загрузить программу.

– Разрешаю. – ничего не произошло, но я уверенно поменял интерфейс на удобный, вызвал наиболее нужные программы на рабочий стол устройства, соединился со спутником, который находился в Ставке 'Дубовый Домик' в Виннице.

– А теперь, Андрей, сделайте всё это без него.

Я мысленно проделал всё тоже самое, причём получил более чёткий звук и изображение.

– Через меня удобнее?

– Да, и вызывать никого не нужно.

– И зачем Вам был нужен этот 'компьютер'? Только из?за того, что это привычнее? Вы можете дать команду и распечатать всё то, что видите в 'Дубовом Домике'. Поднимите спутник над картой.

Я мысленно дал команду подняться над картой и передать мне изображение для печати. Через несколько минут я уже склеил распечатанные листы с операцией 'Цитадель'. Взял 'Эппл 3' для Василевского, эту склейку, фотографию Гитлера и Манштейна, сделанную 'спутником', принтер, погрузил всё в БТР, и мы с Полиной поехали в Черкесск. По дороге мне пришла в голову мысль лететь не в Москву, а к Будённому. Мы с ним уже работали и он лично меня знает, и то, что я – разведчик. Будет проще дать информацию, чем Василевскому.

В Черкесске уперся Страж и сказал, что в Москву он Полину отпустит, а в Первомайку полечу только я. Рисковать всеми сразу, он не может позволить. Приказ Верховного только у меня, Полина в нём не упомянута. Полина побузила немного, но поехала обратно, тем более, что дел на Клухоре было с избытком. Такая куча бумаг! Страж, как в воду глядел! На подлёте нас атаковала пара 'Мессершмиттов'. Группа прикрытия вступила в бой, а наш Си47 соскользнул вниз и, прижимаясь к земле, ушёл от боя. Но корпус в нескольких местах оказался прошит пулями. Плюхнулись в Первомайке, два часа ждали машину в штаб Южного фронта.

– Доложите Командующему, что прибыл старший майор Горский.

– Командующий занят.

– Напомните ему, что он со мной встречался в августе сорок второго в Тбилиси.

– Я же Вам сказал, товарищ старший майор, что Командующий передал…

– Капитан, ты не слышал приказания? Тебе уши прочистить? Я могу…

Адъютант сделал серьёзную мину и скользнул к Командующему. Что он там говорил, я не знаю, но из дверей появилось широкое лицо Будённого.

– Кто здесь шумит! А, разведка! Проходи! Ты чё, капитан! Своих не узнаёшь!

Я прошёл в комнату. Накурено, маршал продолжил разносить начальника разведки фронта генерала Ефимченко.

– Ты потерял восемь групп, а сведений: баран начихал. У меня жгут танки, а ты: 'Не знаю, товарищ маршал. Группа не вернулась!' Когда вернутся? Когда будет язык? И не говори мне, что завтра! У тебя людей уже не осталось! Так и будем в бирюльки играть? Иди, и утром доложить мне свои предложения!

– Видал орла? – обратился он уже ко мне. – Полтора месяца вскрыть оборону противника не может! Что приехал?

– По этому же поводу!

– Зря приехал! Можешь возвращаться и доложить, что нет у меня ни сил, ни разведки. Если надо, отвечу. Хозяин прислал? Или Лаврик? А чего в старой форме ходишь?

– Да, нет, Семён Михайлович. Я не контролировать. У меня приказ Верховного: помочь срезать Харьковский выступ.

– Как??? Что Вы мне мозги пудрите! Три танковых полка сжёг!

– Давайте не будем кричать, и станем разбираться потихоньку. Где можно подключить аппаратуру?

– Вот две розетки.

Аппаратура в питании не нуждалась, но требовалось изобразить сложности. Будённый уставился на пробегающие иероглифы загрузки ЭВМ.

– Что это?

– Электронно–вычислительная машина. Позволяет управлять разведсамолётом и получать качественные снимки.

– Они их там сбивают!

– Начнём с Карловки?

– Нет, если начинать, то с Солёной Балки!

Картинка на экране поехала на юг.

– Отсюда?

– Не знаю, не узнаю.

– Вот наши позиции. Где там НП?

– В рощице, слева от плотины.

– Это? – Я подвел спутник вплотную к амбразуре наблюдательного пункта.

– Так это ж Федоров! Сынок! Дай?ка Федорова! – обратился он к связисту.

Лицо у стереотрубы исчезло. Послышался голос комдива Федорова, отвечающего по рации.

– Палыч, вернись к стереотрубе и помаши левой рукой! – приказал маршал.

С абсолютно недоумевающей мордой, комдив подошёл к стереотрубе и, обернувшись назад, что?то спросил у кого?то. Потом, поняв левую руку, помахал ладошкой.

– Ни х… себе! – раздался сочный мат Будённого.

– Товарищ маршал! Пару человек, умеющих быстро поднимать карту! И чистые карты, поднятые с нашей стороны.

Будённый буквально вылетел из комнаты, его сочный мат разносился по штабу, через пару минут у стола сидело два майора, были разложены карты.

– Ориентир 'высокое дерево', азимут тридцать, дистанция 4.5, танк Т5 'Пантера', лево два, глубже один: дзот артиллерийский, два наката, 75–мм 'гадюка'…