Горный цветок

— Сержант Ильин, — представился он начальнику отряда и доложил, что Бира не нашли.

— Пленные уверяют, что Бир мертв, — сказал старший лейтенант Варакин, — иначе, говорят, он не бросил бы их.

— Не кормите себя пряниками, Варакин. Бандеровцы либо врут, либо плохо знают своего вожака. Не могу поверить, что этот лис с волчьей хваткой лежит мертвый в пропасти. Боюсь, что мы с вами опростоволосились. Впрочем, подождем, что скажет последняя группа. Если и она вернется ни с чем, никто не признает операцию выполненной.

К вечеру вернулась группа сержанта Коробского.

— Нет! — подытожил начальник отряда. — Либо Бир ушел, либо мертвый упал в расщелину. Я лично убежден, что он ушел. Думайте, Варакин, как найти Бира. — Полковник помолчал, потом задумчиво сказал: — Среди пограничников немало новичков. Много ли известно им о националистах? Помощь в этом нужна?

— От помощи не откажусь, — отозвался Варакин.

Туляков раскурил погасшую трубку.

— Вам доводилось слышать о зверской расправе, которую учинили петлюровцы в Киеве над рабочими завода «Арсенал»? Нет? И фамилия Коновальца ни о чем не говорит? Тогда нам, Варакин, придется сперва заглянуть, в историю.

Евген Коновалец, бывший петлюровский полковник и палач арсенальцев, после побега в Польшу думал объединить петлюровцев и самостийников — националистов всех мастей под лозунгом «свободной Украины» в украинскую войсковую организацию (УВО). Шел двадцать первый год. УВО делала первые шаги. Коновалец и его единоверец Андрей Мельник, бежавший вместе с ним из Киева, мечтали о том, чтобы привлечь к вновь созданной им организации народные массы. И вот случай представился. Львов почтил визитом диктатор Польши пан Пилсудский.

Коновалец решил, что это судьба. Но организованное им покушение на Пилсудского не удалось. И то, во имя чего оно было задумано, тоже. Украинской войсковой организации не удалось снискать себе славу авангарда борьбы за освобождение Украины от польского ига и этим привлечь к себе массы. Сорвалась отличная реклама.

Коновалец и Мельник снова были вынуждены заметать свои следы…

Заграничные дороги бывшего петлюровского полковника и его сообщника привели в Берлин. Там на улице Гаубштрассе, в доме под вывеской «Союз украинских старшин в Германии» они нашли приют.

Коновалец стал руководителем националистического подполья в Польше и на Украине и повел пропаганду на деньги немецкой разведки. Но приверженцев украинской войсковой организации не прибавлялось. Тогда Коновалец задумал сменить декорацию.

В двадцать девятом году на конгрессе украинских националистов в городе Видно Коновалец упразднил украинскую войсковую организацию и провозгласил создание ОУН — организации украинских националистов.

Украинские националисты и немецкие фашисты быстро нашли общий язык. Уже в тридцать первом году Адольф Гитлер обещал Коновальцу помощь в борьбе с большевиками. А в тридцать третьем, придя к власти, Гитлер обласкал оуновцев. В предместье Берлина, в Вильгельмсдорфе, строились казармы для украинских националистов. Из оуновцев формировались военизированные отряды штурмовиков. Эти отряды возглавил бывший австрийский офицер Рихард Ярый, известный среди оуновцев под кличкой «майор Карпат». Берлинскую организацию оуновцев включили в штат гестапо на правах особого отдела. Рихард-Ярый, он же Ярико Римат, стал руководителем НОУН — немецкой организации украинских националистов.

Сфера деятельности оуновцев расширялась. По приказу из Берлина они выступали в роли убийц, устраняя неугодных гитлеровцам государственных и политических деятелей. Так, 25 июля 1934 года нацисты убили австрийского канцлера Дольфуса, а через год — премьер-министра Румынии Дука.

Для советской контрразведки не было секретом, что руку террориста направил Розенберг. Это был приказ Гитлера. Фюрер боялся, как бы не улучшились отношения между Польшей и СССР, особенно после разногласий Гитлера с Пилсудским.

Этим и объясняется удивительная осведомленность фашистских газет, буквально на следующий день поведавших миру о том, что оуновец Николай Лемик, двадцати летний студент Львовского университета, застрелил секретаря советского посольства Михайлова, приняв его за консула.

Диверсию организовал Коновалец. Он же с помощью абвера спас Бандеру и его подручных, в том числе и Бира, от тюрьмы. Об этом пространно поведал приближенный Бандеры, некто Пидгайный, попавший в руки польского правосудия. Бандера лично инструктировал Лемика перед убийством, советовал, как и куда бежать после выполнения задания.

Вскоре по приказу из Берлина оуновцы осуществили еще одно покушение, на этот раз их жертвой стал министр внутренних дел Польши Бронислав Перацкий. Следы снова привели к Степану Бандере, двадцатишестилетнему оуновцу, добровольно сменившему профессию инженера на ремесло убийцы. Только на этот раз гитлеровская разведка не сумела избавить Бандеру от тюрьмы.