Город

1) Политическая самостоятельность и отчасти собственная внешняя политика, вследствие чего городское управление имело длительное время свои вооруженные силы, заключало союзы, вело войны, полностью подчиняло себе большие территории, а иногда и другие города, основывало заморские колонии. Длительно владеть заморскими колониями удалось лишь двум итальянским приморским городам, захватить большие территории и обрести международное политическое значение — лишь временно нескольким коммунам Северной и Центральной Италии и Швейцарии, в значительно меньшей степени — городам Фландрии, ряду ганзейских городов Северной Германии и некоторым другим. Что же касается южноитальянских, сицилийских, после короткого промежутка испанских, после более длительного промежутка французских, с самого начала английских городов, городов Германии, за исключением упомянутых северных, фландрских, нескольких швейцарских и южногерманских городов, а после краткого промежутка существования городских союзов большей части западногерманских городов, то их политическое господство ограничивалось властью над непосредственной сельской округой и несколькими маленькими городками. Во многих городах были отряды солдат (во Франции еще в довольно позднее время) и, как правило, существовала городская милиция, службу в которой несли военнообязанные горожане; она защищала стены города и могла в союзе с другими городами устанавливать земский мир, срывать разбойничьи замки и становиться на ту или иную сторону во внутренних распрях. Однако эти города не пытались проводить международную политику, как итальянские и ганзейские города. Они обычно посылали своих представителей в сословные собрания Империи или территориальной области и нередко, несмотря на свое формально подчиненное положение, имели там вследствие своего финансового значения решающий голос. Самым ярким примером этого служат английские commons, которые, правда, являлись представителями не столько городских коммун, сколько сословных корпораций. Но многие города никогда не обладали и таким правом (подробности историко–правового характера увели бы нас слишком далеко). Современное патримониально–бюрократическое государство континента лишило большинство из них всякой самостоятельной политической деятельности, а также военной силы, кроме полиции. Только там, где государство, как, например, в Германии, развивалось в отдельных территориях, оно должно было допустить часть из них как особые политические образования. Особым путем пошло развитие в Англии, так как здесь не возникла патримониальная бюрократия. Здесь внутри строгой организации центрального управления отдельные города никогда не выражали политических амбиций, ибо в парламенте они выступали едиными. Они заключали торговые картели, но не политические союзы городов, как на континенте. Английские города представляли собой корпорации привилегированных знатных слоев, и их согласие в финансовых вопросах было совершенно необходимым. В правление Тюдоров короли пытались уничтожить их привилегии, но низложение Стюартов положило этому конец[98]. С этого времени города остаются корпорациями, обладающими правом выбора членов парламента, и как kingdom of influence[99], так и партии знати пользовались в политических целях для нужного им парламентского большинства подчас до смешного маленькими, легко управляемыми избирательными округами, представителями которых они являлись.