Город Антонеску. Книга 1

Тогда, после нападения Германии на Советский Союз, Герхард Кегель вместе со всеми сотрудниками германского посольства вернулся в Берлин и, как ни в чем не бывало, продолжал служить в Имперском министерстве иностранных дел и, что совсем уже невероятно, продолжал через Ильзе Штебе поддерживать связь с Москвой.

В конце сентября 1941-го Кегель по заданию ГРУ отправляется в Киев. Официальная цель этой «командировки» – выявить среди украинской интеллигенции лиц, готовых рассказать по радио о своей «полной ужаса» жизни под властью большевиков.

А неофициальная?

Увидеть!

Увидеть, что происходит в оккупированной столице Украины.

Он прибыл в Киев 3 октября 1941 года.

Человек, с которым он должен был встретиться, – давнишний его приятель, майор Кох, был в отъезде. Кегель прождал его три дня и использовал это время для поездок по городу и окрестностям.

Многое видел.

А остальное поведал ему по возвращении Кох: «Вы слышали, Кегель, как здесь, в Киеве, был решен еврейский вопрос? Это произошло через несколько дней после того, как взлетел на воздух отель на главной улице…»

И… леденящий душу рассказ о Бабьем Яре.

Думается, что этот рассказ не был для Кегеля неожиданным.

Думается, что он уже видел «все» своими глазами. Тем более что в его распоряжении была легковушка и одет он был в шикарную серую форму Имперского министерства иностранных дел, при виде которой встречные немецкие офицеры брали под козырек.

А в Бабьем Яру в те дни еще шел расстрел…

Так что Кегель «видел», а после встречи с Кохом и «слышал».

Его миссия в Киеве была выполнена. Правда, только та ее часть, которая касалась задания Москвы. Что касается задания Берлина, то оно его мало интересовало.

Пришло время возвращаться.

Пишет Кегель: «Возвратившись в Берлин, я, прежде всего, условился с Ильзой о встрече. Была средина октября 1941 года…»

Доклад Кегеля был передан в Москву в средине октября 1941-го.

До взрыва Дома на Маразлиевской оставалась еще неделя…

А теперь давайте подумаем!

Герхард Кегель, точно так же, как и Иван Кудря, докладывал в Москву о последствиях взрыва Крещатика, но о чем это говорит?

Да ни о чем!

Где гарантия, что оба эти доклада – наверняка короткие, тщательно зашифрованные и переданные через третьи руки, – попали по нужному адресу и были там правильно поняты?

Гарантия есть!

Гарантией служит нота народного комиссара иностранных дел Молотова.

Нота Молотова

6 января 1942 года Молотов в своей несколько необычной ноте, обращенной к послам и посланникам всех стран, с которыми Советский Союз имел дипломатические отношения, упомянул и о Бабьем Яре[13].

Нота Молотова занимает 12,5 страницы.

Трагедии Бабьего Яра в ней отведено ровно 12,5 строки:

«Страшная резня и погромы были учинены немецкими захватчиками в украинской столице – Киеве. Вырвавшиеся из Киева советские граждане описывают потрясающую картину одной из таких массовых казней.

На еврейском кладбище гор. Киева было собрано большое количество евреев, включая женщин и детей всех возрастов… Перед расстрелом всех раздели догола… заставили лечь на дно рва, вниз лицом, расстреляли из автоматов и слегка присыпали землей…»

Обратите внимание, какую точную картину воспроизводит Молотов!

Да-да, все именно так и было!

Вниз лицом… и из автоматов…

И слегка присыпали землей…

Слегка присыпали… Слегка…

Нет, это не впечатления «советских граждан, вырвавшихся из Киева».

Это рапорт.

Рапорт профессионального шпиона.

Короткий, точный и даже… в такой ужасной ситуации!.. лишенный эмоций.

Так что Сталин наверняка знал о последствиях взрыва на Крещатике, а следовательно, и о возможных последствиях взрыва комендатуры в Одессе, как знал с первого дня войны обо всем, что происходит на оккупированных территориях.

Возможно, что он не мог предотвратить взрыв, но, видимо, и не пытался.

Никто не остановил руку, готовую нажать на кнопку «пуск».

Дом на Маразлиевской взлетел на воздух…

А теперь мы должны проглотить комок в горле, сжать зубы и вернуться в «Город Антонеску», чтобы увидеть своими глазами, как «эта каналья» Трестиореану исполняет Ордонанс № 561.

Заставь дурака Богу молиться…