Город Барабу

Хаву Да Мираак задумчиво смотрел на человека по имени Билли Пратт, сидевшего напротив него за складным столиком. Пратту, похоже, очень понравился подъем в капсулу на силовом поле, и он чуть было не закричал от восторга, когда попал в очиститель, избавивший его одежду от пыли. Но после того, как гость съел свой паек, он впал в долгое, непонятное молчание. Иногда Пратт вздрагивал, нервно озирался, посматривал в обзорную сферу. На улице почти никого не осталось. Большинство людей были заняты едой.

Хаву вздохнул. Встреча с человеком оказалась не такой интересной, как он надеялся. Пратт молчал, вздрагивал, запускал руку под рубашку. Хаву знал, что вскоре ему придется отправить человека в барак — надо же ему отдохнуть перед очередным рабочим днем. Хаву не вполне понимал смысл того, что объектом гоаты стали люди из цирка. Будь у него достаточно воображения, он и сам осуществил бы гоату в отношении Имперской Палаты, которая обрекла стражей на прозябание в этой глуши ради контроля за людьми.

— Пратт, ты спрашивал меня о гоате.

Человек чуть не подпрыгнул и торопливо вынул руку из-под рубашки.

— Да. — Он глубоко вздохнул и медленно выпустил воздух. — Да.

— Итак?

Пратт пожал плечами:

— Я просто не понимаю. Вы, нуумианцы, превратили в религию уничтожение людей?

— Нет, нет. — Хаву покачал головой. — Гоата — это не уничтожение людей, если не считать периферийной функцией то, что вы называете местью.

— Не вижу разницы.

Хаву нахмурился и подался к столу:

— Мы говорим «гоата», называя то, что у вас зовется местью. Но этим же словом мы обозначаем и то, что вы называете справедливостью. Если перевести на ваш язык буквально, то гоата означает выравнивание весов, восстановление баланса.

Пратт покачал головой:

— Ну, теперь уж я точно не понимаю. — Он повернулся и кивнул в сторону обзорной сферы: по улице шли усталые люди, возвращающиеся в бараки после ужина. — Мы не называем это справедливостью. Насколько я знаю, Империя просто мстит им всем за то, в чем они совершенно не виноваты. Не знаю, при чем здесь «выравнивание весов».

Хаву кивнул и тут же пожал плечами:

— Некоторые воспринимают людей как единое целое. Предавая гоате одного человека, мы предаем всех…

— Полная чепуха.

Хаву выпрямился и положил руку на рукоятку шокового пистолета:

— Поясни.

— Если то, что вы говорите, правда, то нет никакой причины поступать с этими людьми так, как поступаете вы. То есть нет смысла делать это со всеми. Предайте вашей гоате одного человека.

Хаву убрал руку с оружия и внимательно посмотрел на собеседника. Пратт сказал то, о чем нуумианец сам думал много раз. Гоата, спланированная и осуществленная Имперской Палатой, сильно смахивала на предлог, рациональную конструкцию, причем не очень убедительную.

— Верно, это плохой пример гоаты.

Пратт откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. Похоже, он уже не нервничал.

— Дайте мне хороший пример гоаты.

— Ладно. — Хаву ненадолго задумался. — Классический случай гоаты описан в «Нуумианских хрониках». Там говорится о двух братьях, Хаккире и Джолдасе, которые оба стремились взять в жены Айелу. Айела предпочла Хаккира Джолдасу, и последний решил опорочить брата в ее глазах. Джолдас угнал из поместья отца скот, продал его и представил дело так, будто преступление совершил Хаккир. Узнав о случившемся, отец отрекся от Хаккира и изгнал его со своей земли. После этого Айела тоже отказала Хаккиру и одарила своей благосклонностью Джолдаса. — Хаву помолчал и добавил: — Это называется бент.

Билли Пратт нахмурился:

— Бент?

— Да. Основа каждой гоаты — бент, выведение весов из равновесия, причина, если угодно. Как бы ты чувствовал себя на месте Хаккира, что бы ты чувствовал по отношению к Джолдасу?

— Да ничего хорошего. Не знаю, убил бы я его, но желание наверняка возникло бы.

— Это было бы неартистично, такой грубый прием, Пратт, не гоата. Но ты понял бент?

— Думаю, да. Имперская Палата считает, что Ассамблея Квадранта, в которой большинство составляют люди, остановила традиционную экспансию Империи. Отсюда — бент для гоаты. Палата выбрала для своей гоаты других людей; это то же самое, если бы Хаккир выбрал первого попавшегося ему на улице нуумианца, а не Джолдаса. Примерно так?

Хаву задумчиво посмотрел на человека, хмуро усмехнулся и покачал головой:

— Давай пока остановимся на Хаккире и Джолдасе.

Нуумианец чувствовал себя не в своей тарелке. Гоата Имперской Палаты действительно не выдерживала критики. Но кто осмелится усомниться в справедливости решения Палаты, вынесенном под диктовку Королевской Семьи? Такого прежде никогда не случалось.

— Хаву, так что случилось с Хаккиром и Джолдасом? Думаю, я понял, что такое бент.

Нуумианец сделал вид, будто не заметил фамильярного обращения.

— Хорошо. Имея бент, Хаккир мог пойти либо путем джах, либо путем наджах. Джах — это устранение цели.

— Например, убить Айелу. Тогда Джолдас не получил бы ее.

Хаву кивнул. Человек, похоже, оказался способным учеником.