Город без имени

— О каких деньгах может идти речь, когда у тебя в руках оказываются экспонаты, за которые можно выручить херову тучу бабок?

— Значит по убеждениям. Ты забываешь, что он смог выйти на команду наемников. Значит, был в курсе, кто они такие. И обладал необходимыми связями не только в Орде, но и у нас, чтобы быстро их вычислить и нанять для выполнения заказа.

— Не нравится мне эта версия. Зачем было оставлять жизнь единственному человеку, из-за которого все может рухнуть? Даже нет необходимости кончать Алишера своими руками. Достаточно было сообщить людям, назначившим за его голову награду, и они его сами бы устранили, в максимально короткие сроки. Загадка на загадке. Преображения еще эти. Если сегодня вечером произойдет еще одно, я уйду в отставку!

— Ладно тебе, не ворчи. Работа у нас такая вредная и противная, но делать ее все равно нужно. Дай, что ли еще сигарету! — Дмитрий закурил. Призадумался. — Слушай, какая у нас тогда получается чертовщина. Человек крадет из музея кинжал, предварительно заказав проведение теракта одной рисковой команде. Едет к ним на кладбище, трется с ними какое-то время, уничтожая любой магический след вокруг артефакта, и исчезает. Потом оказывает всестороннюю поддержку единственному выжившему из наемников, продолжая его прикрывать. При этом успевает еще побывать и на преображениях, которые к террористам с востока никакого отношения не имеют вообще. Как мы с тобой установили, вполне вероятно проводятся с одной целью — устранить конкурентов на приближающихся выборах. Нет связи между этими событиями.

— Два вопроса. Первый, какое отношение кинжал имеет к преображениям? Второй, что мешает организатору теракта взяться еще за одну работу?

Пришлось в двух словах пересказывать разговор с Сурковым.

— Так ведь это же всего лишь слух, не более, — сказал Седой, дослушав рассказ до конца.

— Тебе не кажется, что таких совпадений просто не бывает? Преображения происходят, и тут появляется артефакт с помощью которого, можно запустить весь процесс, пускай даже лишь в теории.

— С натяжкой, но твою правоту можно признать. А по второму пункту?

— Не вериться мне, что человек взялся за подготовку сразу двух дел. Мы просто не видим всей картины целиком. Это одна большая, прекрасно продуманная и проведенная операция.

Седой поморщился.

— Как-то все слишком сложно получается! Кому могу понадобиться все и сразу? Ты просто детективов начитался, когда несколько, на первый взгляд не связанных друг с другом сюжетных линий, в конце сплетаются воедино. Это жизнь, а в ней так не бывает!

— В жизни всякое бывает. Да и вообще, все просто, если смотреть с этой точки зрения. Только вот кладбище опять ни как не вписывается! — Малинин потер лоб. — Кто-то из кандидатов в мэры узнает о чудесных свойствах кинжала, и решает им воспользоваться, для устранения своих конкурентов. Либо находит, либо ранее водит знакомство с одним из музейных работников, и подбивает его пойти на кражу.

— Кладбище действительно не вписывается, — согласился Седой. — Может быть, он решил использовать кинжал в своих целях, не обращая внимания на заказчика?

— Пришли к тому, с чего начали! Так же можно говорить и о версии с двумя заказами. Сначала взялся за одно, потом выпал удобный случай и решил обделать два дела сразу. Гадать можно до бесконечности и все равно получится, что ходим кругами. Нужно ловить организатора теракта, он же таинственный похититель из музея. И трясти его, всеми доступными способами, чтобы докопаться до правды.

— Проще сказать, чем сделать.

— Ну не скажи, — отрицательно покачал головой Малинин. — Если у меня будет его портрет, то найти его станет делом нескольких минут. А мы еще художника к соседям отправим. Наверняка они его видели. Вот и посмотрим, что из этого выйдет. Шансы достаточно велики.

— Это, что вы здесь делаете?

Стражи так заболтались, что даже не заметили, как на лестнице появился еще один человек — бабушка, лет, примерно шестидесяти с хвостиком. Седые волосы заплетены в шар на затылке. На стражей она смотрела хоть и с испугом, но строго — ждала ответа. Типичная школьная учительница на пенсии. Привыкла всегда получать ответы на свои вопросы, вот и сейчас, хоть и боится, все равно не уходит, ждет, когда ей ответят.

— Я сейчас стражей позову!

— Чего нас звать, если мы уже тут? — рассмеялся Седой и продемонстрировал женщине свой значок. — Новый закон вышел не слышали?

— Нет, — отрицательно покачала головой, бывшая школьная учительница.

— Теперь без следа и следствия расстреливаем тех, кто лезет в дела следствия интереса ради, — Седой кивнул на бездыханное тело. — Он у нас первый на счету.

Бабушка посмотрела на лужу крови, которая медленным ручьем, капля за каплей, стекала по ступеням подъезда. Перевела взгляд на невозмутимого Седого, резко побледнела, и принялась орудовать ключом в замочной скважине, стараясь как можно скорее открыть дверь.

Едва бабушка исчезла у себя в квартире, Седой не весело усмехнулся:

— Нехорошо получилось.

— Да ладно ты брось! — махнул рукой Малинин. — Взрослая женщина и верит в такие сказки!