Город без имени

 Работать в отдел он пришел годом позже Малинина, за эти годы зарекомендовал себя прекрасным следователем. Была у него одна единственная проблема - женщины. Проблем, в плане знакомства не было, проблемы были с его отношением к таким связям. Он слишком серьезно относился даже к мимолетному роману. Каждое новое романтическое знакомство он принимал близко к сердцу, и в конце отношений, неважно продолжались они неделю или год, неизменно страдал. И как его не пытались убедить, что проще нужно быть и не воспринимать все слишком близко к сердцу, все впустую. Каждый роман заканчивался кризисом и недельным запоем, потом все начиналась сначала. В женщинах он никогда проблем не испытывал, потому как был не дурен собой, и к тому же натура романтическая. Обе эти черты привлекали к нему всевозможных особ противоположного пола, как огонь привлекает мотыльков. О его любовных неудачах, уже ходили легенды, едва ли не анекдоты. А он только смеялся в ответ на шутки об его личной жизни, и с головой нырял в новый роман.

 Малинин снял плащ, и плюхнулся на свой расшатанный, но очень удобный стул. Поудобней развалился и продолжил неспешную беседу с коллегой.

 - Стажер не заходил? - осведомился Дима. Алексей лишь отрицательно качнул головой.

 - Жаль, - прокомментировал Малинин его ответ. Стажер навещал Дмитрия в больнице и получил от него ответственное задание - опросить несколько людей из музея, которых в понедельник не было на рабочем месте. Сам он этого сделать не мог, а вот Стажер вполне. Тем более что парень зарекомендовал себя человеком ответственным, и можно будет не волноваться - спросит все что нужно. Жаль, что его все еще не было.

 - Новое чего ни будь, случилось? - спросил Малинин.

 - А то, как же, еще как случилось! - ответил Алексей. Он закрыл дверь на замок, и теперь подошел к окну и открывал форточку. - Произошло стихийное преображение. Столько шуму теперь. Настоящий скандал.

 Дмитрий поднял руку, желая остановить друга, показывая, что эти новости его совсем не волнуют. Преображения происходили не так чтобы часто, раз в месяц, но существенной разницей между всеми этими делами не было , поэтому Дмитрию и не хотелось слушать обстоятельства происшествия.

 Алексей, в ответ на это, только плечами пожал. Мол, не хочешь, не слушай, дело твое.

 - Тебя еще просили в оружейную зайти, - вспомнил вдруг Алексей.

 В оружейную Дмитрия приглашали весьма часто. Другое дело, что он туда не ходил. Кроме непосредственно оружейной, там также был спортзал, в котором стражи отрабатывали приемы фехтования, борьбы и стреляли в тире. Все это Малинин считал пустой тратой времени. Хотя понимал, что в этот раз зайти все же придется - стражу была необходима новая шпага, взамен уничтоженной. Малинин был уверен, что оружие, в ближайшее время, ему вряд ли пригодится - ну не могут поднять кладбище во второй раз за неделю! Чрезвычайные происшествия, потому и называют чрезвычайными, что происходят они крайне редко. Страж гораздо сильнее опасался проверки, которая внезапно, как геморрой, могла нагрянуть в любой момент. По штатному обмундированию, каждому стражу-следователю, полагалось в обязательном порядке таскать при себе шпагу. Комиссия, бывало, сурово наказывала и за меньшие проступки, чем выход на службу без уставного оружия.

 Да и что говорить, привык Дмитрий к тому, что у него на поясе всегда висит шпага. Очень удобно было скрещивать на ее эфесе руки. К тому же этот театральный жест, делал стража значительнее в глазах окружающих.

 Дмитрий провел пальцем по печатной машинке, стоявшей на углу стола. Ну вот, подумал он, даже пыль стереть не потрудились! Неужели это так сложно? Эти мысли подтолкнули его еще к одному вопросу:

 - Слушай, Леш, а почему никто не позвонил моей жене и не сказал, что я попал в больницу?

 - А? - удивленно переспросил Алексей, выныривая из завала бумаг.

 - Чего, говорю, родным моим ничего не сказали?

 - Как не сказали? - удивился он.

 - А вот так! Взяли да забыли позвонить! Меня вчера выписывают, я приезжаю домой и натыкаюсь на скандал. Неужели тебе сложно было этим заняться?

 - Ой, извини.

 Весь его вид показывает, что Алексею действительно стыдно. Он сидит и бесцельно щелкает выключателем настольной лампы. Желтоватые вспышки озаряют кабинет. По стеклам бьет дождь.

 - Я честно думал, что об этом сразу сообщают, - сказал, наконец, Алексей, перестав забавляться с лампой. - Даже и в мыслях не было. Правда, извини. Если б знал, что так случиться, то непременно бы позвонил.

 - Ладно, хватит оправдываться. Забыли.

 Малинин с кряхтением поднялся из кресла.

 - Леш, если кто меня будет спрашивать, скажи, что ушел в оружейную и скоро вернусь. Стажера задержи. Пускай дождется моего возвращения. Договорились?

 - Ага. - Буркнул в ответ Леха, вновь с головой ныряя в бумаги.

 Оружейная занимала собой все подвальное помещение, и была полностью экранирована от окружающего мира. Даже отголосок боевых заклятий, весьма часто использующихся здесь, не мог вырваться за пределы оружейной. Помимо учреждений охраняющих правопорядок, лучше всего были экранированы магические университеты.