Неплохое настроение, с которым Дмитрий проснулся, само собой куда-то исчезло, что было вполне объяснимо. На данный момент, в производстве у стража находилось несколько дней. Самое серьезное из них было убийство. Муж застукал свою жену в койке, и зарезал ее любовника. С доказательной базой все было в порядке. Оставалось только подготовить обвинительное заключение, и можно будет смело передавать дело в суд. Остальные дела не стоили даже того, чтобы о них упоминали, в силу их ничтожности. Зная шефа можно было предположить, что будет дальше. Была у него такая особенность, отдавать дело на расследование тому стражу, которой непосредственно побывал на месте преступления. Бывало, правда редко, что дела потом передавались другим следователям, но происходило это в строго определенном случае, если на место происшествия выезжал дежурный. Если же шефу, хотя бы примерно была известна суть преступления, то на место отправлялся человек, которому в дальнейшем шеф предполагал поручить расследование. Сейчас шеф знал, что произошло, и сознательно отправил туда Малинина. Вывод напрашивался сам. Дмитрию совершенно не хотелось ввязываться в это расследование. Это только на первый взгляд кажется, что дела с хищением антиквариата расследовать просто. На самом деле это не так. Да, любую старинную вещь легко можно обнаружить по характерным только для нее признакам. Но ведь ни кто и не будет хвалится, что стал обладателем раритета, недавно украденным у частного коллекционера или из музея. У таких преступлений была своя специфика. Непосвященному, и ни как не связанному с искусством человеку, будет очень не просто во всем разобраться. Дмитрий начал прикидывать к кому же из своих осведомителей обратиться за информацией, однако так и не смог прийти к каким-то выводам. Решил отложить решение этого вопроса на потом. Сначала необходимо доехать до места преступления и разузнать как можно больше. Постараться составить хотя бы общую картину произошедшего. Только после этого, можно будет начинать планировать свои дальнейшие действия. И чем черт не шутит, а вдруг шеф возьмет, и в своей бесконечной щедрости, передаст расследование этого дела другому следователю?
Серые дома мелькали за окном кареты с невиданной скоростью. Малинин даже и предположить не мог, что на карете можно разогнаться настолько. Улицы сменяли друг друга и вот уже площадь Мостов, от которой до музея рукой подать. Дмитрий не любил эту площадь. Почему-то когда он оказывался здесь, на него находило чувство безысходности. Мосты закрывали собой небо, и это давило на психику. Архитектор, планировавший эту улицу, предполагал, что люди будут подниматься в солнечные дни на эти мосты и любоваться окружающим их городом (площадь мостов была самой высокой точкой в городе), подставляя свои лица ласковому солнышку. Другое дело, что ни кто не хотел лезть на эти мосты в дождь, очень уж сомнительное это удовольствие. А дождь, в городе без имени, шел триста дней в году. По-видимому, в то время когда планировалась эта площадь, еще не было произнесено проклятия, наславшего на город вечный дождь, и лишившее его имени. Вот такая вот странная достопримечательность. Достопримечательность потому что в других городах России не был площадей подобной этой. А странная, потому что ни кому до нее не было дела.
При выезде с площади мы едва не столкнулись с другим экипажем. Дмитрий не видел, как это произошло, только почувствовал толчок, и голова его мотнулась вперед с такой силой, что он едва не вывихнул себе шейные позвонки. Следом послышался поток ругани, который обрушил на незадачливого водителя Виктор. Ругался он не долго, прекрасно понимая, насколько ценно время.
Еще пару минут Виктор покружил по улочкам и подворотням, так, словно хотел сбросить хвост, прежде чем впереди показался Музей.