Город без людей

— Ну, мы вообще-то ждали, пока ты оклемаешься. С твоей тушкой на руках не повоюешь, а одного бросить боязно. Так-то мы не сильно испугались — после того, что ночью было, что нам теперь птицы? Патронов только жалко — больно их дофига. Птиц, в смысле, дофига, а патронов как раз наоборот. Поиздержались мы за ночь-то…

Борух держа в правой руке штурмовую винтовку, быстро открыл левой дверь, выглянул и тут же закрыл обратно.

— Сидят, черти… — повернувшись к Артёму, спросил: — Ты все ещё хочешь в сортир?

— Я могу налить лужу в углу, но вам вряд ли понравится…

— Тогда отчего бы и не сейчас? Ничего нового мы тут не высидим… Ольга, готова?

Девушка молча кивнула и, подхватив со стола «Вал», встала у Боруха за спиной, целясь в дверной проем.

— Артём, ты контуженный, так что будешь на подхвате. Твоя задача идти сзади, нести лампу и не подстрелить нас. Доступно?

— Но…

— Всё! Работаем!

Распахнув дверь, Борух сделал быстрый шаг в коридор, уходя с линии стрельбы, и они с Ольгой синхронно «заработали» — короткими трехпатронными очередями, выбивая сидящих на окнах птиц. В коридоре закружился вихрь из крови и перьев. Синхронный шаг вперёд, хруст стекла под подошвами, дум-дум-дум Боруховского «Хеклера», пуф-пуф-пуф Ольгиного «вала», ещё шаг, упали на пол пустые магазины, клацнули затворы, дум-дум-дум, пуф-пуф-пуф… Артём смотрел на это заворожённо, как на удивительный парный танец и, опомнившись, кинулся вперёд, когда бойцы прошли уже половину коридора, встав напротив двери санузла и быстро достреливая поднимающихся в воздух птиц. Кажется, пернатое воинство растерялось от такого напора и вороны метались в простреливаемом пространстве коридора, не пытаясь напасть. Артём добежал, поскальзываясь на битом стекле до двери, дёрнул ручку и ввалился внутрь. Борух с Ольгой не стали испытывать судьбу и метнулись за ним. За закрытой дверью слышалось заполошное хлопанье крыльями и карканье, но атаковать, кажется, никто не пытался.

— Вот вы дали! — Артём обалдело потряс головой. — Я такого даже в кино не видел! Чисто балет!

— Ага, Хачатурян, танец с саблями… — сказал Борух отчего-то мрачно и странно посмотрел на Ольгу.

Он выглянул в щель приоткрытой двери — сначала одним глазком, а потом, открыв пошире, высунул голову в шлеме и огляделся.

— Кажется, мы нанесли им неприемлемые потери. Ну, или им просто остопиздело… За окнами ещё летают, но в коридоре пусто… Давай, делай свои дела, а я пробегусь на первый этаж, подтащу патронов. Ольга, присмотри тут за ним…

И Борух, не слушая возражений, выскочил в коридор, захлопнув за собой дверь. Раздался удаляющийся хруст стекла, но выстрелов не было — видимо, воронам и впрямь надоело.

К счастью, санузел оказался разделён на несколько помещений — отдельно туалет, отдельно душ со стеклянной матовой дверью и маленький предбанничек с зеркалом и раковиной. Артём, испытывая некоторое смущение, старался мочиться не слишком шумно. Он всегда ощущал неловкость при любой публичности этого процесса. Общественные туалеты с открытыми кабинками были его проклятием, и самым неприятным воспоминанием об армии был абсолютно лишённый даже намёка на уединение сортир-подиум на два десятка сидячих мест, где справить нужду можно было только в большой шумной компании сослуживцев. Всё-таки должна быть какая-то интимность в физиологических отправлениях… Когда он, с лёгким смущением на лице, вышел из туалета и направился к рукомойнику, Ольга поставила в угол автомат и непринуждённо направилась к душу, раздеваясь на ходу.

— Кто как, а я просто обязана срочно помыться! — завила она. — Постереги пока вход.

В душе зашумела вода и Артём, подняв глаза к зеркалу увидел, что она даже не прикрыла до конца и без того вполне символическую стеклянную дверь. В свете ацетиленового фонаря было отчётливо видно, что фигура у неё фантастически хороша. Особенно сзади. Нет, и спереди тоже…

Артём, покраснев как школьник, быстро помыл руки, радуясь, что вода в Замке подаётся самотёком из баков на чердаке, а не только насосом. На некоторое время их гигиена была обеспечена — пусть холодным, но водопроводом. Подхватив свой автомат, он стал спиной к душу, изо всех сил стараясь не коситься в зеркало и размышляя, специально ли Ольга не закрыла дверь? От этих размышлений его так разобрало, что, когда Ольга вышла и предложила ему самому отправиться в душ, то пришлось раздеваться, тщательно отвернувшись и испытывая некоторые неудобства. Так что холодная вода оказалась очень кстати.