Город без памяти

В зал, расталкивая вкушецов, вбежал Вери-Мери.

Хлопнула дверца шкафа – Клоп закрылся, опасаясь покушения. Воины выхватили кинжалы.

Вери-Мери, растрепанный, несчастный, подбежал к шкафу и принялся стучать в дверь.

– Откройте, ваше Неведение! – умолял он. – Это я, ваш верный раб Вери-Мери. Меня обманули. Мне обещали мешок и девушку по имени Белка, но девушку не нашли, а мешок не дали.

Дверца шкафа со скрипом приоткрылась, высунулся нос Клопа – самый длинный нос на планете. И вкушец скрипучим голосом произнес:

– Зачем ты меня испугал, глупый пигмей? Я этого не прощаю.

– Но ведь это нечестно, ваша милость! Мне обещали.

– Разве мы ему что-нибудь обещали? – спросил Клоп.

– Ничего подобного, – ответил толстый вкушец, который командовал нападением на дом мудреца. – Мы приняли его донос с благодарностью.

– Благодарность – это лишнее. Великие вкушецы никогда не благодарят. Все остальные должны быть нам благодарны за то, что еще живы и что-то помнят. Полагаю, что пигмей Вери-Мери совершил преступление, оклеветав нас, честных вкушецов, – сказал Клоп Небесный.

– А что? – задумался толстый вкушец. – Вы, как всегда, правы, наш мудрейший. Пожалуй, Вери-Мери надо арестовать.

Может, все бы обошлось, если бы пигмей не пришел в ярость.

– Как так! – закричал он. – Я всю жизнь верой-правдой служу вам, я сделал для вас столько подлостей и совершил столько предательств, а вместо благодарности вы пытаетесь меня одурачить? Нет, хватит! Я ухожу. Поищите себе другого предателя. Вы ко мне еще придете, вы еще попросите…

Он повернулся и пошел прочь из собора.

– Это слишком, я этого не потерплю! – рассердился Клоп. – Он меня пугает, он мне угрожает, он вымогает у нас деньги. Взять его!

В мгновение ока вкушецы набросились на визжащего пигмея и поволокли его в клетку.

Хоть Алисино положение было несладким, она не могла скрыть удовольствия от того, как наказано предательство.

Пигмей сел на пол клетки, закрыл лицо руками и стал отчаянно ругаться сквозь зубы. В соборе было тихо. Все вкушецы слышали, как ругается пигмей.

– Пожалуй, состав преступления налицо, – сказал толстый вкушец. – Неприличные выражения в храме, попытка покушения на Клопа Небесного и гнусное вымогательство.

– Тогда начнем суд с него, – сказал Клоп.

– Согласен.

Воины вынесли длинную скамью, которую поставили рядом со шкафом. Несколько вкушецов уселись на нее, а толстяк, подняв колокольчик, что висел у него на груди, потряс им. Раздался мелодичный звон.

– Начинаем высший и справедливый суд! – воскликнул толстый вкушец.

– Начинай! – сказал Клоп, высовываясь из шкафа.

– Перед нами предстал известный негодяй и платный предатель пигмей Вери-Мери, – сказал толстяк. – Он не только выдал нам сотни людей…

– Большей частью невинных, – добавил Клоп Небесный, – о чем мы скорбим…

– Он к тому же помогал бандитам, неоднократно судимым кровожадным Кротам, ловить и продавать в рабство собственных единоплеменников.

– Позор! – крикнул кто-то из вкушецов.

– Сегодня же он, презрев все правила приличия, ужасно вел себя в нашем присутствии. Может ли быть снисхождение к такому мерзавцу?

– Нет, не может! – откликнулись вкушецы.

– К чему мы его приговариваем? – спросил толстяк.

– К беспамятству! – отозвались вкушецы, сидевшие на скамье.

– Погоди, – вмешался Клоп. – Может быть, мы его помилуем? В прошлом он сделал для нас немало полезного.

– Помилуйте! – закричал Вери-Мери, который осознал, что ему грозит.

– Мы отпустим его на свободу, – продолжал Клоп, – если он передаст нам нечестно нажитое богатство.

– Нет, только не это! – завопил Вери-Мери.

– Тогда нам не остается ничего иного…

– Приговаривается, – сказал толстяк, – преступник и изверг Вери-Мери…

– Согласен, согласен! – закричал пигмей.

– Тогда сообщи, где хранишь свои богатства, – произнес толстый жрец, который ждал такого исхода дела.

– Я скажу! Мое золото лежит под полом в большой комнате моего дома. Надо открыть вторую от двери половицу.

– Там все твое золото?

– Да, я клянусь!

– Оставайся в клетке, – сказал Клоп Небесный, – пока мои люди не принесут золото. Тогда мы тебя отпустим.

– Переходим к следующим преступникам, – объявил толстый жрец. – Вернее, к преступницам. Прибыли к нам неизвестно откуда, вели себя безобразно. Есть подозрение, что они умеют читать и потому служат подглядчицами помников.

– Девчонку помилуем, – сказал из щели Клоп. – Дикую бабу – в яму!

– Почему? – удивился толстяк, который не знал, что Алиса – акробатка. – Зачем миловать девчонку?

– Потому что она будет услаждать наш взор, – ответил Клоп. – Девчонка, покажи нам, как ты умеешь прыгать.

– Я покажу, – сказала Алиса, – если вы не будете кидать в яму Ирию.

– Я удивлен, – вздохнул Клоп и прикрыл дверь.

Все молчали. Ждали.

Минуты через две дверь раскрылась, и нос жреца высунулся наружу.

– Я решил, – сказал он, – остаться без развлечений. Казним обеих.

Толстый вкушец позвонил в колокольчик, и судьи хором воскликнули:

– Решено! Решено! Решено!

Алиса поглядела на Ирию.

– Не сердись, – сказала она.

– Что я могу сказать? – грустно ответила Ирия. – Конечно, ты поступила неразумно. Но я бы на твоем месте сделала то же самое.