Город без полиции

Я не ложилась в ту ночь, бродила по темной столовой, выходила на балкон, прислушивалась к звукам в спящем городе. Было так тихо, что я слышала чьи-то шаги за три улицы… Все сидели перед телевизорами – в тот вечер шел какой-то футбол, людей на улицах совсем не было. Я смотрела на голубой неоновый крест над церковью, где в ту ночь стоял гроб с телом свекра Ольги Алониси, пыталась молиться… И теряла слова, и уже не понимала, о чем молю Бога. О том, чтобы этот вечер каким-то образом исчез из моей жизни? Чтобы мои мальчики, которые спали мертвым наркотическим сном в своей комнате наверху, снова оказались просто уставшими за день от беготни по горам ребятами? Чтобы деньги, которые я нашла у них, превратились в резаную бумагу, а у Павла в нужный момент в руках оказались настоящие купюры? Чтобы все мы любили друг друга и не мучили, вот, наверное, чего я хотела…

Конечно, в полицию я не заявляла. Сама убрала номер Павла и спрятала его вещи, вырвала из журнала страницу с записью его паспортных данных и переписала ее заново, уже без него, а мужа убедила, что паспорта тот не предъявлял. Так исчезло его имя, Павел растворился в потоке туристов, сезон был просто сумасшедший… Детей я отправила в Италию, к родственникам, оплатила дорогое лечение в частной клинике. У меня была надежда, что там, в другой обстановке, они смогут освободиться от этого кошмара.

По правде говоря, я не слишком часто потом вспоминала о Михаиле. У меня было, о чем заботиться, Нино и Паоло не радовали, в клинике им не помогли, их имена уже знали в полиции, родственники постоянно звонили из Милана и просили забрать моих парней. Я слала туда деньги, ездила сама, отрываясь от дела, искала новых врачей, верила каким-то шарлатанам. Афина больше не появлялась на горизонте, в самом деле уехала из столицы, из чего я сделала вывод, что она все еще с Павлом… Так прошло четыре года, и вот, когда вскрыли гроб свекра Ольги Алониси… Я сразу поняла, кого там нашли и какую ошибку сделал Павел, который ничего не знал о перезахоронениях. От этой новости мне стало дурно, хотя в тот момент моим детям еще ничто не угрожало. Я поняла, что правда выйдет наружу, хотя все и было сделано так хитро, что этот труп приняли за тело Павла. Опознать его было невозможно… И все же мог найтись кто-то, кто заподозрит истину. Это оказались вы. Когда я впервые увидела вас, едва не созналась, что Павел жив, клянусь! Все это время я старалась не думать, что в Москве у этих парней остались родственники, которые все еще ждут…

Афина позвонила всего один раз, сразу после того, как история с разрытой могилой получила огласку. Четыре года я не слышала ее голоса и, когда сняла трубку, мне показалось, что оттуда в ухо вползла холодная змея. Афина сказала немного, но спать я после того звонка перестала. «Договор остается в силе, – напомнила она. – Молчи, и я никому не скажу, что вытворили твои дети». Я не ответила, и она добавила, уже со злобой: «Знаю, знаю, ты всю жизнь гордишься своей честностью! А много тебе радости будет оттого, что мы попадем в тюрьму? Михаил заслуживал обеих пуль, я ни о чем не жалею, разве о том, что не расспросила подробнее, где спрятано тело. Павел сказал, что оно похоронено, но мне в голову не пришло, что вместе с кем-то, в гробу». Я сказала, чтобы она не беспокоилась, буду молчать, и сообщила ей, кстати, что вы остановитесь у меня, когда приедете опознавать тело. У нас уже была договоренность с полицией. Мне удавалось сохранять перед ними спокойствие, все же прошло четыре года, а Димитрий так вообще еле вспомнил того русского постояльца. Приехали вы… Мне было очень не по себе, но я сдержалась, и по идее все должно было кончиться ничем. Я знала, что ни тела вы не опознаете, ни вещей – никаких примет не должно было остаться, Афина твердо обещала. Но…

В ваш номер каким-то образом попала веточка кумари. Пустяк, мелочь, и все же, как это могло случиться? Горничные были в отпуске, номер готовила я сама, кумари здесь нет, он растет выше, в горах. Потом я обнаружила, что запасной ключ от вашего номера пропал, и, когда увидела пустую ячейку под этим номером, меня холод пробрал. Сразу вспомнились старые времена, когда сыновья шарили по номерам и таскали деньги у постояльцев. Но на этот раз Нино и Паоло тут не было. А кто был? Это осталось для меня загадкой, но я забыла об этом почти тут же. Убили Ольгу, потом напали на вас, мне было над чем подумать… Я не подозревала Афину напрямую, но чувствовала, что все это каким-то образом связано с ней. С кем же еще? Я хотела спросить ее прямо, но боялась, ведь она могла повредить моим детям. Я еще не знала, как сильно… Точнее, как сильно они сами себе повредили к тому моменту.