Город Бездны

Небесный осторожно приблизился к старому другу, всмотрелся в искаженные черты и узнал, что Клоун был просто узором из крошечных цветных квадратиков, покрывавших стены, пол и потолок детской. Этот движущийся калейдоскоп собирался в нечто осмысленное лишь в той точке комнаты, где стоял Небесный. Создавалось впечатление, что Клоун физически присутствует в комнате, а не просто нарисован на стене. Небесный увидел его ноги на полу – странным образом искривленные, они показались абсолютно реальными, стоило мальчику вернуться на прежнее место. Если бы его взгляд двигался быстрее, чем цветные квадратики, этот трюк был бы разгадан. Но комната всегда опережала движения глаз Небесного. Целых три года мальчик не сомневался, что Клоун реален, хотя тот не мог ни к чему прикоснуться и сам оставался «неприкасаемым».

Родители переложили свою ответственность за воспитание ребенка на иллюзию.

Но сейчас мальчику не хотелось их винить ни в чем. Напуганный громадностью грузового отсека, взволнованный мыслями о том, что его ожидает, он предпочел выбросить из головы неприятные воспоминания. Отсек казался еще больше из-за того, что отец и сын были здесь совсем одни, окруженные пятном света, которое двигалось вместе с ними. Границы помещения, скорее, угадывались по силуэтам грузовых контейнеров и вспомогательных механизмов, которые отступали в темноту по всей длине арочных переходов. Рядом замерли космические суденышки. Вот одноместный буксир, вот «помело» – эти предназначались для полетов вблизи корабля… А вот летающие такси с герметичными кабинами, на них можно добраться до других кораблей Флотилии. Такой аппарат позволял совершить аварийную посадку на планете с плотной атмосферой, но вернуться в космос он уже не мог. Шаттлы с дельтавидными крыльями, предназначавшиеся для многоразовых спусков на поверхность Пункта Назначения, были слишком велики, чтобы поместиться в отсеках «Сантьяго»; они пристыковывались снаружи. Увидеть их могли только те, кто работал на корпусе корабля в составе дежурных команд, – как мать Небесного перед смертью.

Тит остановился возле одного из маленьких шаттлов.

– Да, – произнес он, – мы выйдем наружу. Думаю, тебе пора увидеть вещи такими, какие они есть.

– Что за вещи?

Вместо ответа Тит приподнял манжету униформы и спокойно произнес в наручный браслет:

– Обеспечьте экскурсионный транспорт номер пятнадцать.

Приказ был выполнен немедленно, без запроса о полномочиях. Шаттл с клиновидным корпусом, мигая огнями, появился из темноты и приоткрыл дверь кабины на мягких шарнирах. Поддон, на котором он был установлен, повернулся, подавая дверь поближе и выравнивая летательный аппарат на направляющей колее. Из отверстий по бокам шаттла заструился пар, и Небесный услышал, как где-то в глубине корпуса нарастает рев турбин. Несколько секунд назад эта машина была гладким мертвым куском металла, но теперь ее наполняла могучая, еле сдерживаемая сила.

Мальчик потоптался у двери, но отец махнул ему рукой:

– После тебя, Небесный. Иди вперед и займи место слева от колонки управления. И ничего там не трогай.

Небесный запрыгнул внутрь. Пол под ногами ощутимо вибрировал. В кабине оказалось куда тесней, чем представлялось снаружи, – корпус был обшит мощными слоями брони. Пару раз пришлось пригнуться, чтобы не задеть макушкой трубопровод – дикую путаницу трубок, – прежде чем мальчик добрался до пульта. Наконец, угнездившись в кресле, он занялся пряжкой из вороненой стали, чтобы потуже пристегнуть ремень безопасности. Перед ним мерцал дисплей, по холодному бирюзовому экрану непрерывно ползли цифры и замысловатые чертежи. Выше изгибалось прозрачно-золотистое лобовое стекло. Слева от дисплея – колонка управления: аккуратные рычажки, кнопки и джойстик с черной рукояткой.

Потом вошел отец и уселся в кресло справа. Дверь закрылась, и неожиданно наступила тишина – лишь монотонно гудела система внутренней вентиляции. Тит коснулся пальцем дисплея, узор из чертежей и цифр изменился, и отец принялся изучать их, сосредоточенно щуря глаза.

– Маленький совет, Небесный. Никогда не доверяй этим чертовым железкам, если речь идет о безопасности. Все проверь сам.

– Не верить тому, что тебе предлагают машины?

– Раньше верил. – Отец подал вперед джойстик, и шаттл заскользил по колее мимо колонн летательных аппаратов. – Но техника небезгрешна. Мы полагались на нее, внушая себе, что иначе можно просто свихнуться. Ведь здесь каждый наш вздох зависит от машин. Как потом выяснилось, это был всего лишь самообман.

– А почему теперь ты относишься к технике по-другому?

– Скоро увидишь.

Небесный поднес к губам свой браслет – простенький, с набором функций куда скромнее, чем у отцовского, – и попросил корабль соединить его с Констанцей.

– Ни за что не догадаешься, где я сейчас нахожусь, – произнес он, когда на дисплее появилось крошечное, ярко освещенное лицо. – Я лечу на прогулку.

– С Титом?

– Ага!