Город бездны

Однако появившиеся в окне подъемника лицо и плечи принадлежали Васкесу — Красной Руке. Камера, очевидно, находилась где-то в помещении; она состыковала изображение так, будто мы с ним стояли лицом к лицу, поскольку он смотрел мне прямо в глаза.

— Таннер… Послушай-ка меня, парень.

— Я слушаю, — отозвался я. Надеюсь, он не заметил невольного раздражения в моем голосе. — Стряслось нечто важное, из-за чего ты решил достать меня здесь, Красный?

— Заткнись, Мирабель. Через полминуты твоя улыбка исчезнет, — голос Васкеса предвещал неприятности, но угроза явно исходила не от него.

— В чем дело? Рейвич снова надул нас?

— Не знаю. Я приказал ребятам добыть дополнительную информацию и абсолютно уверен, что он находится на нити — на один или два подъемника впереди тебя.

— Но ты вызвал меня не поэтому.

— Да. Я вызвал тебя потому, что кто-то убил Змею.

— Дитерлинга? — машинально отреагировал я.

Как будто это мог быть кто-то другой.

— Ну да, — кивнул Васкес. — Один из моих парней нашел его с час назад, но не знал, с кем имеет дело, и поэтому новость пришла ко мне не сразу.

Казалось, мои губы произносят слова без сознательного участия мозга.

— Где он? Что случилось?

— Он был в твоей тачке — она все еще стоит на Норквинко. С улицы не видно, есть ли кто-нибудь внутри; нужно приглядеться внимательнее. Мой парень просто проверял машину и обнаружил в ней Дитерлинга. Он еще дышал.

— Что произошло?

— Кто-то застрелил его. Должно быть, поджидал неподалеку от того места, где стояла тачка, потом ошивался неподалеку, пока Дитерлинг не вернулся с моста. Дитерлинг сел в машину и собирался отъехать.

— Как его застрелили?

— Не знаю, парень. По-твоему, я тут распоряжаюсь судебно-медицинской клиникой? — Васкес прикусил губу, затем продолжал: — Кажется, из лучевика. На близкой дистанции, в грудь.

Я посмотрел на бокал гвиндадо, который еще держал в руке. Стоять и разговаривать о смерти моего друга, потягивая коктейль, точно на светской вечеринке… Абсурд. Но поставить бокал было некуда.

Сделав еще глоток, я ответил, удивляясь собственному спокойствию:

— Я тоже предпочитаю лучевик — но не для того, чтобы пришить кого-нибудь без лишнего шума. Луч дает более яркую вспышку, чем любое стрелковое оружие.

— Но не при выстреле в упор — это все равно что ударить ножом. Мне жаль, парень, но, похоже, так оно и случилось. Приставили ствол вплотную, ни вспышки, ни звука — и все шито-крыто. Вечером гуляли толпы людей. Кто-то устроил поджог у моста, так что для местных это был повод устроить веселую ночку. Не думаю, что кто-то заметил вспышку, Таннер.

— Дитерлинг не позволил бы подстрелить себя вот так, запросто.

— Может, его застали врасплох.

Я подумал об этом. Подсознательно я уже начал примиряться с фактом смерти, но для того, чтобы сделать выводы — не говоря уже о том, чтобы выйти из эмоционального шока, — нужно не в пример больше времени. Однако уже сейчас я мог заставить себя задать правильные вопросы.

— Если его застали врасплох, то он был невнимателен либо принял убийцу за кого-то знакомого. Говоришь, он все еще дышал?

— Да, но был без сознания. Не думаю, что мы могли бы сделать для него больше, Таннер.

— Ты уверен, что он ничего не сказал?

— Только не мне и не парню, который нашел его.

— А этот парень, случайно, не из тех, кого мы видели вечером?

— Нет, он из моих ребят, которые следили весь день за Рейвичем.

Так оно и будет продолжаться, подумал я. Васкес не проявлял желания углубляться в подробности, если только не выбивать из него ответы с пинками и бранью.

— И что? Как давно этот тип у тебя на службе? Дитерлинг когда-нибудь встречал его прежде?

Мучительно медленно, но до него начал доходить смысл моих вопросов.

— Да ты что, приятель! Мой человек никоим образом не мог быть в этом замешан. Клянусь тебе, Таннер!

— Я бы не стал снимать его со счетов. Это относится ко всем, кого мы встречали вечером — включая тебя, Красный.

— Я бы не стал его убивать. Я хотел, чтобы он взял меня охотиться на змей.

В этих словах было что-то трогательно-эгоистичное, а потому они вполне могли быть правдой.

— Что ж, ты упустил свой шанс.

— Я здесь ни при чем, Таннер.

— Но Мигуэля убили на твоей территории, верно?

Он собирался ответить, а я собирался спросить его, что он сделал с телом и что намеревался сделать потом, но изображение Васкеса растворилось в помехах. В тот же миг вокруг нас словно разом вспыхнуло небо, и все вокруг потонуло в мертвенно-белом сиянии.

Это длилось лишь долю секунды.

Но ее вполне хватило. Жесткий разряд матово-белого света показался мне чем-то знакомым, как будто я видел его однажды раньше. А может, не однажды? Я порылся в памяти и вспомнил фейерверк из белых гвоздик на фоне звездной тьмы.

Ядерные взрывы.

Освещение на подъемнике мигнуло. На эту пару секунд я почувствовал, что стал легче, потом все стало по-прежнему.

Кто-то взорвал атомную бомбу.