Город бездны

Тело старика терялось в складках пледа из металлизированной ткани. Потом наружу высунулись две костлявые руки. Левая легла на невидимое колено, а правая начала поигрывать многочисленными черными рычажками и кнопками на подлокотнике — судя по всему, это был встроенный пульт управления.

— Здравствуйте, — сказала Зебра. — Как я понимаю, вы здесь главный.

Он по очереди оглядел нас. Череп неплотно обтягивала морщинистая кожа, местами тонкая, как старый пергамент, отчего голова старика казалась полупрозрачной — странное впечатление. И тем не менее его по-прежнему окружала аура былого очарования. Я был последним, на кого он посмотрел — его глаза походили на острые осколки замерзшего звездного света. Волевой подбородок придавал его лицу почти презрительное выражение. Губы старика вздрагивали, словно он вот-вот собирался заговорить.

Вместо этого его правая рука снова начала шарить по панели управления, дергая за рычаги и нажимая кнопки с удивительным проворством. Тонкие пальцы казались сильными и опасными, как когти хищной птицы.

Наконец ладонь старика соскользнула с подлокотника. Внутри кресла что-то проснулось, я услышал торопливый, шумный перестук механизмов. Когда стук прекратился, кресло заговорило. Слова складывались из мелодичного посвистывания, и приходилось вслушиваться, чтобы хоть что-то разобрать.

— Само собой. Что вам угодно?

Я изумленно уставился на него. Каким я только не представлял себе Гедеона — но такого не ожидал.

— Ратко сказал, что у вас есть вода, — проговорил я.

Старик кивнул — еле заметно, словно экономя силы. Ратко прошел к встроенному буфету, который занимал каменную нишу в углу кабинета, и вернулся с двумя стаканами. Я осушил свой одним глотком. Вполне неплохо, по крайней мере на вкус — особенно учитывая тот факт, что эта вода только что была паром. Второй Ратко предложил Зебре. Она приняла стакан с некоторым недоверием, но явно предпочитала умереть от отравления, чем от жажды.

Я поставил пустой стакан на обшарпанную металлическую столешницу.

— Я представлял вас несколько иначе, Гедеон.

Квирренбах ткнул меня локтем.

— Это не Гедеон, Таннер. Это… м-м-м… — он замялся и наконец буркнул: — Это старик. Я же говорил.

Старик снова опустил руку на пульт управления, отдавая креслу приказ. Снова послышался стук — в течение секунд пятнадцати, — и мелодичный голос произнес:

— Нет, я не Гедеон. Но вы, вероятно, обо мне слышали. Я создал это место.

— Этот подземный лабиринт? — спросила Зебра.

— Нет, — ответил он после паузы, в течение которой кресло принимало очередную команду. — Не этот лабиринт. Весь Город. Всю эту планету.

Последовала пауза — на этот раз запрограммированная стариком.

— Я Марко Феррис.

Помнится, Квирренбах говорил о необычной системе верований. Ладно, назовем это так. И все же в глубине души я не мог не испытывать сострадания к этому человеку в инвалидном кресле, которое приводилось в движение паром. В чем-то мы были похожи. Я тоже считал себя не тем, кем был на самом деле.

— Хорошо, Марко, — сказал я. — Ответьте на мой вопрос. Кто управляет этой фабрикой: вы или Гедеон? И существует ли вообще этот Гедеон?

Кресло застучало и защелкало.

— О, несомненно, главный здесь я, господин…

Я хотел представиться, но старик остановил меня, слабо покачав рукой. Ему было слишком тяжело прерываться на середине фразы — тем более ради такой мелочи.

— Но Гедеон тоже здесь. Гедеон всегда был здесь. Если бы не он, меня бы тут не было.

— Почему бы вам не отвести нас к нему? — предложила Зебра.

— Потому что в этом нет необходимости. Потому что нужна очень веская причина, чтобы навестить Гедеона. Вы работаете со мной. Зачем втягивать в это Гедеона? Гедеон — всего лишь изготовитель. Он ни в чем не разбирается.

— И все же хотелось бы перекинуться с ним парой слов, — настаивал я.

— Извините. Это совершенно невозможно, — старик откатил кресло от стола. Колеса с изогнутыми спицами загрохотали по полу.

— Я хочу видеть Гедеона.

— Эй! — Ратко шагнул к нам, чтобы встать между мною и стариком, который считал себя Марко Феррисом. — Вы слышали, что он сказал?

Ратко сделал ход первым — но он был любителем. После того как я ответил, он со стоном свернулся на полу с переломом предплечья. Затем я дал знак Зебре; она наклонилась и сделала то, что пытался сделать Ратко — вытащила его пистолет из кобуры. Теперь оба мы были вооружены. Я достал свой лучевик, а Зебра навела пистолет Ратко на Ферриса. Или самозванца, который называл себя Феррисом.

— Вот мои условия, — сказал я. — Отведите меня к Гедеону. Или вы отведете меня к Гедеону, вопя от боли. Что скажете?

Он снова защелкал набором рычагов, и шланги, присоединенные к креслу, отвалились.

Думаю, этот катафалк был укомплектован каким-нибудь оружием, но старик трезво оценивал скорость своей реакции и понимал, что оно вряд ли ему поможет.

— Сюда, — сказал Феррис, закончив свои манипуляции.