Город бездны

Несмотря на все произошедшее, мы надеемся, что Ваше пребывание здесь окажется приятным. Данный документ составлен с целью объяснить Вам значение некоторых ключевых моментов нашей истории. Мы надеемся, что эта информация облегчит Вам адаптацию в культурной среде, которая может абсолютно не соответствовать представлениям, которыми Вы руководствовались, поднимаясь на борт корабля в пункте отправления. Важно, чтобы вы поняли: мы опирались на опыт тех, кто прибыл сюда до Вас…

Текст оказался длинным. Я пробежал его по диагонали, после чего перечитал не торопясь, а в паре мест остановился особо: они содержали информацию, которая могла помочь мне в охоте на Рейвича. О масштабах последствий пресловутой эпидемии мне уже сообщили. Возможно, кому-нибудь из «свежеразмороженных» этот документ показался бы шокирующим откровением. Однако бесстрастная холодность, с которой излагались подробности, производила жутковатое впечатление. Воображаю, каково читать такие вещи тем, кто прибыл на Йеллоустоун в поисках роскоши, а не кровного врага.

Нищенствующие предпочитали подольше держать своих подопечных в счастливом неведении, но я уверен: задержись я хоть ненадолго в хосписе, и они бы начали понемногу вводить меня в курс дела. В одном я был полностью согласен с авторами этого послания: существовали факты, с которыми необходимо ознакомиться как можно быстрее, сколь бы неприглядными они не показались.

Интересно, как долго я буду кувыркаться, пока не адаптируюсь в этой обстановке. Не хотелось бы оказаться в числе бедолаг, которым это так и не удалось.

Хотя — кто знает? Возможно, именно они сохранили здравый рассудок.

В иллюминаторе ватными хлопьями проплывали анклавы Ржавого Обода. Те, что побольше, начали приобретать четкие очертания. Хотел бы я посмотреть, как они выглядели семь лет назад, накануне эпидемии.

Блестящий Пояс составляли примерно десять тысяч станций, каждая из которых напоминала роскошный светильник, унизанный драгоценностями. Архитекторы явно выделывались кто во что горазд, руководствуясь не столько практическими требованиями надежности конструкции, сколько соображениями эстетики и престижа. Станции плыли вокруг Йеллоустоуна по низкой орбите, почти впритык друг за другом, точно толпа разряженных аристократов — величаво, но вежливо выдерживая дистанцию при помощи направленных микровыбросов энергии. От станции к станции по тонким серебряным нитям перекатывались бисерины коммерческих транспортов, отчего издали Пояс казался оплетенным мишурой. Эта паутина зримо отражала политическую обстановку. Одни станции были опутаны целым клубком и постоянно рассылали союзникам квантум-шифрованные лазерные импульсы, другие застыли в угрюмом одиночестве. Последнее — отнюдь не редкость. А стоит ли удивляться? Война — явление вездесущее, и то, что для нее нашлось место даже в такой структуре, как демаркистское общество, на самом деле закономерно. На этих тысячах станций уживалось все, чем может увлекаться человек — любые искусства, любые идеологии, любые извращения. Демаркисты разрешали все, включая эксперименты с политическими моделями, в корне противоречащими их основной парадигме — абсолютной демократии, отрицающей принцип иерархии. Это даже поощрялось — при условии, что все останется в рамках экспериментов. Запрещалась лишь разработка оружия и его накопление, если это не служило целям искусства. Именно здесь, на Блестящем Поясе, клан Силвест — один из самых влиятельных в системе — реализовал основную часть проектов, которые увековечили имя этой семьи. Именно здесь Кэлвин Силвест осуществил первую со времен Транспросвещения попытку нейронного сканирования. Дэн Силвест собирал здесь всю информацию по Странникам — работа, логическим продолжением которой стала роковая экспедиция к Завесе Ласкаля.

Но теперь все это осталось далеко в прошлом. Колесо истории повернулось, и слава Блестящего Пояса померкла… можно сказать, покрылась ржавчиной.

Когда разразилась пресловутая Комбинированная Эпидемия, Блестящий Пояс продержался дольше, чем Город Бездны: большинство станций успели объявить карантин, и эта мера себя вполне оправдала. К тому же некоторые станции были полностью автономны и настолько засекречены, что их десятилетиями никто не посещал.

Но даже они, в конечном счете, не были неуязвимыми.