Город больше не молчит (СИ)

Василиса выглядела так, словно её прополоскали и тряпочкой отжали не менее трёх раз. Девушка села на кровати, рукой придерживая голову, будто та превратилась в раскалённый шар. Фэш выдохнул и протянул заранее приготовленный стакан с обезболивающим. Ему всегда помогало. Василиса как-то неловко приняла его, расплескав треть на простыню, и Драгоцию пришлось придерживать всё время, пока девушка жадно глотала. Она словно вышла из пустыни.

— Ты что-то помнишь? — спросил он.

— Что-то — помню.

Огнева снова плюхнулась на подушки, сразу же скривившись: да, резких движений лучше избегать.

— Мой телефон, — Василиса протянула руку, — пожалуйста.

Фэш поморщился, отставляя пустой стакан. Тогда он как-то и думать забыл, что вместе с Огневой надо было прихватить и её вещи.

— Попрошу, чтобы его забрали сегодня же… У тебя было что-то важное с собой?

Василиса явно проглотила ругательства, её брови сошлись на переносице, а взгляд бесцельно ушёл в потолок.

— Сколько времени? Мара, сколько времени я провалялась… надо связаться с Дейлой, пока отец не понял, что я так влипла…

Кажется, её начинало накрывать. Фэш был готов к этому и даже удивился, что первые минуты пробуждения были такими спокойными. Драгоций пододвинулся чуть ближе. Рука дёрнулась, но Фэш сдержался.

— Я вчера так… всё было очень плохо, да? Мара, всё как в тумане: только голоса, вспышки и руки… Фэш, он трогал меня, понимаешь? Я… я ничего не могла сделать, а он всё трогал, — её лицо свело судорогой, — я помню, как отключилась и потом только отдельные куски…

Надо что-то делать. Драгоций едва коснулся её плеча, готовый, что его оттолкнут, но Василиса лишь вздрогнула, а потом сама накинулась на него, уткнувшись носом в грудь. Её всё потряхивало, и она то всхлипывала, то затихала. А Фэш чувствовал, как внутри растёт сожаление, что Войт Драгоций не остался кулем на том ковре. Он неосознанно сжал Василису крепче, отчего девушка лишь сильнее затряслась.

— Тебе не понять, какого это… вам вообще этого не понять. Мара… отец всё узнает, узнает, как меня словно какую-то, — она проглотила слово, — напоили и использовали… мара, он всё узнает, Фэш, понимаешь?

Её взгляд потонул в сухом дыму: слёз не было, но лучше бы там были слёзы, чем эта жгучая ненависть на саму себя.

— Иногда я жалею, что не родилась сыном… видит Эфларус, так всем было бы проще, — наконец сдалась Огнева, издав последнюю наиумнейшую мысль.

Кажется, последние слова добили девушку окончательно, и она замерла в его руках, как выпотрошенная рыба, поблёскивающая мутными чешуйками. Драгоций понял, что теперь его наконец-то услышат.

— Родись ты парнем, мы бы точно не поладили, — усмехнулся он.

— А сейчас мы просто лучшие друзья, — вяло парировала она.

— Ну, я считаю тебя другом, — на самом деле это была ложь, но Фэш сам не знал, кем ему приходится эта девушка. Любовницей? Это слишком просто, да и близость их была Эфларус не вспомнит когда… Бывшей? Нет, он слишком крепко держится за то, что между ними было… Любимой? — любимым другом, Огнева.

Она усмехнулась и подняла голову. Побледневшее, осунувшееся лицо с намеками на вчерашний макияж вызвало мурашки по коже, уходящие вниз живота. Фэш наклонился, в последний миг остановив себя.

— Ты перешагнёшь через это и пойдёшь дальше. Поверь, через пару недель всё утрясётся… в нашей жизни бывало и похуже.

— В нашей, Драгоций?

— Сейчас же мы рядом.

— Сейчас… очень быстро кончается.

Василиса откинулась на плечо, и по коже скользнуло что-то прохладное. Фэш просунул руку, нащупав нечто маленькое и рельефное. Подвеска-огнежар.

— Спасибо, что приехал. Это я помню отчётливо… твой голос через весь этот дым, я услышала и стало так спокойно… я поняла, что не случится ничего плохого.

Фэш всё вертел серебристую птичку, очерчивая пальцами каждое пёрышко. Василиса всё это время носила её на шее, возможно, иногда вспоминая о нём. Ведь для этого и дарят подарки, чтобы проникнуть в чужую память.

Девушка ещё чуть задрала голову, почти касаясь его губ своими. Фэш проскользнул по ним взглядом, борясь с соблазном. Наклониться ниже, а потом ещё и ещё, пока под ними не окажется прохладная простыня…

— Кто тебе подкинул эту дрянь? — его вопрос мигом разрушил всю идиллию.

Огнева моргнула и отодвинулась.

— Сейчас обязательно ворошить всё это?

— Скажи всё, что вспомнишь. Я хочу услышать твою версию первой.

Василиса нахмурилась, сделавшись очень отрешённой, словно она была уже и не в этой комнате, а где-то там, где свет режет глаза, воняет чужим потом и всё тело тонет в липкой смоле… Драгоций бы выдернул её обратно, к себе, но дело было слишком важным.

— Я же говорила, всё как в тумане и нет ни одной четкой картинки… помню, как вошла туда, потом… — Василиса прикусила губу, словно уцепившись за какую-то мысль, Фэш поддался ближе, — потом там были люди, незнакомые. Я точно помню, как села к ним и стали что-то обсуждать…

— Давай начнём с простого, зачем ты вообще туда направилась?

Огнева окинула его нечитаемым взглядом:

— Семейные разборки, — на этом вопрос был снят. Кому как не ему знать, сколько может прятаться за такими простыми словами.