— Подумать только, что вся эта красота принадлежит герцогу Монтрозу![419]
Его светлость владеет целой горой, как парижский буржуа — клумбой в своем цветнике! Но, посмотри, Жонатан, посмотри же!«Принц Альберт» приближался к Бен-Ломонду, и озеро постепенно сужалось. Бен-Ломонд — последний пик в одной из цепей Грампианских гор, среди которых пролегли длинные пустынные лощины, именуемые гленами. Бен, глен и ден — слова кельтского происхождения. Здесь, у восточного берега озера, у самого подножия горы обычне жил клан Мак-Грегор. В ясные ночи окрестности освещает своим таинственным светом бледная луна, называемая в старых легендах «фонарем Мак-Фарлена»[420]
. Эти места были свидетелями подвигов легендарных героев. Невдалеке отсюда пустынные ущелья не раз обагрялись кровью в стычках между якобитами и ганноверцами. Местное эхо до сих пор повторяет бессмертные имена Роб Роя и Мак-Грегора Кэмпбелла![421]«Принц Альберт» подошел к селению Тарбет на противоположном берегу озера, где высадил пассажиров, направляющихся в Инверери. Отсюда Бен-Ломонд открывался взгляду во всем своем великолепии — от зеленого подножия до голой вершины. Его огромные склоны изрезаны потоками, сверкающими на такой высоте, словно ленты расплавленного серебра. Этот эффект, производимый водопадами, низвергающимися из невидимой трещины в неведомые пропасти, произвел на друзей довольно сильное впечатление.
По мере того как «Принц Альберт» огибал гору, ландшафт менялся. Склоны становились все более обрывистыми, берега озера — скалистыми и голыми. Лишь изредка попадались деревья, в том числе ивы, чьи гибкие прутья в старину использовали как виселицу для людей низкого сословия, чтобы сэкономить на пеньке.
— Вальтер Скотт называет Лох-Ломонд самым прекрасным из озер, а Бен-Ломонд — королем гор, — заметил Жак. — Он прав, и я полностью разделяю его поэтическое восхищение этим краем.
Глава XXXIII
ПАССАЖИРЫ ИМПЕРИАЛА
Наконец показалась пристань Инверснайд, на которой друзья высадились на берег. Совсем рядом с причалом в озеро с большой высоты низвергался поток, разбухший от недавних дождей. Он казался нереальным, скорее декорацией, возведенной каким-нибудь деятельным предпринимателем для развлечения туристов. В клубах водяной пыли над его струями повис зыбкий мостик. Жак увлек туда приятеля: он хотел посмотреть на пенящийся каскад с узкой ненадежной переправы. Через несколько минут друзья оказались напротив водопада. Над ним стояло облако пара и мелких водяных брызг, а под ногами они слышали рев бушевавшей водяной стихии. С этой высоты взгляд охватывал большую часть озера, на поверхности которого «Принц Альберт» казался лишь точкой.
Однако время поджимало; экипажи, обеспечивающие сообщение между озерами Ломонд и Кетрин, уже ждали. Лошади были запряжены, и следовало немедленно отправляться в гостиницу Инверс-найд.
Там Жак, больше из желания пополнить свои впечатления, чем из жажды, захотел освежиться стаканом «асквибо» — шотландской разновидностью виски. Привлекало название, так поэтически звучавшее в самом сердце Хайленда, но сам напиток не стоил своего гэльского имени. Это было всего-навсего виски с сильным горьким привкусом барды. Парижанин скорчил гримасу, расхваливая прелести национального хайлендского питья.
Регулярное сообщение между озерами было организовано маркизом Бредалбейном, чьи предки некогда снабжали водой и дровами изгнанника Роб Роя. Экипажи отличались всеми удобствами, какими славятся изделия английских каретников. Нижняя площадка дилижанса с гербом семьи Бредалбейн на дверцах осталась свободной; несмотря на непрекращающийся дождь, все пассажиры расположились на империале и устроились так, чтобы не пропустить ни один из открывающихся в дороге видов. Даже англичанки, не обращая ни малейшего внимания на непогоду, завернувшись в длинные шали, тартаны из кашемира, старые, местами потертые, забрались по лестнице на крышу. Кучер, в ливрее с красными отворотами, собрал в левой руке вожжи великолепной четверки, и экипаж стал медленно взбираться вверх по склону вдоль русла извилистого потока.