Город Будущего. Путешествие в Англию и Шотландию задом наперед. Невидимая невеста

— Разумеется. Мы никогда не согласились бы на этот союз, который не подходил нам ни в каком отношении и которому Мира категорически воспротивилась бы…

— Что побудило вас принять такое решение? Личность Вильгельма Шторица… или его положение?..

— Говорят, — ответил доктор Родерих, — отец оставил ему большое состояние — результат выдающихся открытий. Ну, а личные качества…

— Я его знаю, господин Родерих…

— Знаете?..

Я рассказал, при каких обстоятельствах повстречался с Вильгельмом Шторицем, не подозревая, кто он. В течение сорока восьми часов этот немец плыл со мной на пароходе от Пешта до Вуковара, где, наверное, и сошел, поскольку его уже не было на борту, когда пароход прибыл в Рагз.

— И наконец, вчера, — добавил я, — во время прогулки с капитаном Хараланом мы проходили мимо его жилища и я узнал его в тот момент, когда он выходил из дому…

— Между тем говорили, что он уже несколько недель тому назад уехал из Рагза, — заметил доктор Родерих.

— Так полагали, и, возможно, он отсутствовал некоторое время, — проговорил капитан Харалан. — Но несомненно то, что он вернулся к себе домой, что вчера он был в Рагзе!

В голосе капитана Харалана чувствовалось сильное раздражение.

Доктор продолжал:

— Я вам говорил, господин Видаль, о материальном положении Вильгельма Шторица. Что касается его образа жизни, то тут с полной определенностью ни о чем утверждать невозможно… Это полная загадка! Такое впечатление, будто этот человек живет вне человеческого общества…

— Нет ли здесь преувеличения? — сказал я доктору.

— Возможно, некоторое и есть, — ответил он. — Однако Вильгельм Шториц — выходец из довольно подозрительной семьи, о его отце ходили самые необыкновенные легенды…

— Они его пережили, доктор, судя по статье в «Винер экстраблатт», которую я прочел в Пеште. Там шла речь о дате смерти ученого, которая ежегодно отмечается в Шпремберге на местном кладбище. Если верить репортеру, время нисколько не ослабило суеверия местных жителей… Мертвый ученый — наследник живого ученого!.. Это был колдун… Ему открылись тайны потустороннего мира… И подчинились сверхъестественные силы… Каждый год люди ожидают у его могилы каких-то необыкновенных явлений!..

— Таким образом, господин Видаль, — заключил доктор Родерих, — принимая во внимание то, что происходит в Шпремберге, не удивляйтесь, если в Рагзе Вильгельма Шторица считают странным персонажем!.. И вот такой человек посватался к моей дочери, а вчера имел дерзость вновь просить ее руки…

— Вчера?.. — воскликнул я.

— Именно вчера, во время своего визита!

— Кем бы ни был этот тип, — вскричал капитан Харалан, — он еще и пруссак, и этого предостаточно, чтобы отвергнуть подобный брак! Вы поймете нас, дорогой Видаль…

— Я понимаю, капитан!

В словах капитана Харалана прорывалась вся антипатия, которую и по традиции, и по природным наклонностям мадьярская нация испытывает к германской.

— Вот как все происходило, — продолжал доктор Родерих, — вам следует это знать. Когда мне передали визитную карточку Вильгельма Шторица, я колебался… Пригласить ли его к себе в кабинет или передать, что не могу его принять?

— Может быть, последнее было бы лучше, отец, — сказал капитан Харалан, — поскольку после первой неудачи этому человеку должно было быть ясно: ни под каким предлогом он не может здесь снова появляться…

— Возможно, — произнес доктор, — но я боялся довести его до крайности и вызвать какой-нибудь эксцесс…

— Которому я быстро положил бы конец, дорогой отец!

— Именно потому, что я тебя знаю, — сказал доктор, беря за руку капитана Харалана, — я действовал осторожно!.. Что бы ни произошло, я полагаюсь на твою любовь к матери, ко мне и к сестре. А Мира оказалась бы в очень трудном положении, если бы ее имя стали трепать в прессе, если бы Вильгельм Шториц устроил скандал…

Хотя я знал капитана Харалана совсем мало, он казался мне человеком с очень импульсивным характером, чрезвычайно щепетильным во всем, что касалось его семьи. Поэтому я жалел, что соперник Марка, вернувшись в Рагз, снова сватался.

Доктор продолжил свой подробный рассказ о визите немца. Разговор состоялся в том самом кабинете, где мы сейчас находились. Вильгельм Шториц тоном, свидетельствовавшим о редком упорстве, объяснил, что вернулся в Рагз два дня назад, и господин Родерих не может удивляться тому, что он захотел снова его увидеть.

«Если я это сделал, — заявил незваный гость доктору, — если я настоял на приеме, то только потому, что захотел предпринять вторую попытку, и она не будет последней…»

«Господин Шториц, — перебил его доктор, — я мог понять ваше первое сватовство, но не понимаю теперешний поступок…»

«Господин Родерих, — последовал резкий ответ, — я не отказался от чести стать супругом мадемуазель Миры Родерих и поэтому снова обращаюсь к вам…»

«Тогда, — заявил доктор, — ваш визит ничем не может быть оправдан… Мы не намерены возвращаться к этому вопросу; вам отказали, и я не вижу никакого основания для такой настойчивости…»