Город чудовищ

Данте наступил каблуком на ладонь Капитана, которая тянулась к валявшемуся в сторонке ножу.

— Не обманывай себя, братец. Ты с самого начала знал, чем всё закончится. Глупо было с твоей стороны пытаться избежать неизбежного.

Данте наклонился над умирающим главарём и стащил с него куртку. Капитан открывал рот, но не мог произнести ни одного слова. Обожжённые лёгкие издавали лишь протяжный свист.

— Я думаю, что тебе это уже не пригодиться. Твой счастливый талисман сегодня не сработал. Ты хочешь что-нибудь сказать напоследок? Нет? Не хочешь? Ну как знаешь.

Данте напялил на себя куртку и покрутился на месте.

— Ну как я тебе? По моему, мне очень идёт. Ты так не считаешь?

Капитан ничего не ответил. Он ушёл, перебрался из одного ада в другой.

Под режущий уши вой сирен на пустырь ворвались стражники. Первым бежал грузный, усатый патрульный в чёрном шлеме. Увидев Данте, он выдернул из кобуры оружие. Мушка револьвера тут же нащупала голову странного человека в кожаной куртке.

— Замри и не двигайся! — заревел усач.

Данте видел, как напрягся лежащий на курке палец патрульного. Он медленно поднял вверх руки.

— Расслабься, братец! — сказал он, показывая пустые ладони — У меня нет оружия!

— Кто ты, на хрен, такой? — усач никак не мог отдышаться после быстрого бега.

— Эй, опусти хлопушку, — приказал возникший у него за спиной Брут.

— Но, сержант… — усач всё ещё колебался.

— Ты слышал, что я сказал, — припечатал Брут.

Направленный на Данте револьвер вернулся обратно в кобуру. Усач неодобрительно покачал головой и отошёл в сторону.

— Ну и вонь, — пожаловался сержант, шумно втянув носом воздух — Прямо как в старые недобрые времена.

После этого Брут повернулся к Данте.

— Что тут произошло? — повысил голос сержант — Отвечай. Мне нужна правда.

— Почему люди постоянно твердят, что им нужна правда? — проворчал Данте — На что она им? Правда — это нож без рукоятки. Если неправильно взять её в руки, то легко пораниться. Вы меня понимаете?

— Пожалуй, я поберегу свои руки, — сдался Брут — Давай на время забудем про правду. Мне будет достаточно и убедительной лжи. Но ложь должна быть очень правдоподобной. И она должна красиво смотреться в моём донесении. Рассказывай.

— Особо и рассказывать-то нечего. Обыкновенный несчастный случай, — пустился в объяснения Данте — Под пустырём проходит газовая труба. С соседнего завода. И сегодня эта труба почему-то взорвалась. Сильно обгорели несколько случайных прохожих. Печальная история. Но ничего преступного в ней нет. Всего-навсего неудачное стечение обстоятельств.

— Складно врёшь, — одобрил сержант — Сразу видно, что у тебя огромный опыт в этом деле.

Брут был старым служакой. Ему часто приходилось иметь дело с тем, от чего у обычных обывателей вставали дыбом волосы. Сержанта было сложно чем-нибудь удивить. Но сейчас даже его замутило от запаха горелой человеческой плоти. Брут стоял, смотря на величественно спокойного человека в кожаной куртке. И по его спине побежала холодная струйка пота.

— У тебя рукав дымится, — как можно более небрежно сказал сержант — Кстати, разве это не куртка Капитана?

— Он завещал её мне, — Данте помахал ладонью над плавящейся от пламени рукавом — Так сказать, оставил в наследство.

— Наверное, это награда за тёплый приём, — хмыкнул Брут.

Один из бандитов Капитана — совсем молодой парень — пережил огненный шторм. Он сильно обгорел, но всё ещё дышал. Его жалобные стоны разлетались над пустырём. Брут направился к нему ленивой походкой уставшего человека.

— Вы заметили иронию, сержант? — Данте двинулся следом за Брутом — Эти дуболомы отлично умеют убивать. Но при этом они совершенно не умеют умирать. Умирать нужно правильно, с достоинством.

— Однажды ты покажешь мне, как это делается, — склонившись над умирающим, Брут зажал ему ладонью нос и рот — Итак, ты уладил одну проблему. Но тут-же создал новую.

— Я — не тот, кто создаёт проблемы, — Данте наблюдал за тем, как извивается раненный бандит — Я - тот, кто их решает. Просто и изящно.

— Что ж, я тоже так умею, — признался сержант.

Обожжённый парень затих. Брут распрямился и брезгливо вытер руки о форменные брюки.

— Ты, наверное, думаешь, что ты какой-нибудь герой? — спросил он.

— На этом пустыре нет героев, — откликнулся Данте — Есть лишь живые и мёртвые. Мы с вами — живые.

— Ну и какие у тебя планы на будущее? — полюбопытствовал сержант — Ты решил занять место Капитана? Заведёшь свою собственную шайку?

— Мой план прост и понятен, — не стал скрывать Данте — Выиграть один день жизни. А потом ещё один. И ещё.

— Дельный план. Жалко, что не у всех это выходит. Ты знаешь, а ведь у этих гётов, — Брут кивнул на дымящиеся, обгоревшие тела — остались жёны и дети. Кто теперь о них позаботиться? Ты не задумывался об этом?

— Не они первые — не они последние, — зевнул Данте.

— С каждой секундой ты нравишься мне всё больше и больше, — сказал сержант — Тебя совсем не мучает совесть? Тебе не жаль людей, которых ты сегодня сделал вдовами и сиротами?