Город для троих (СИ)

- Я подумал, тебе надо в душ…

- Надо, - перебила она, с готовностью кивнув. – Спасибо.

Безошибочно найдя нужную дверь, Ашка скрылась в ванной. В зеркале отражалось ее растерянное лицо, спутанные волосы и блестящие диковатым блеском глаза… она облизала губы и уперла руки в раковину, приблизив себя к зеркалу, продолжая изучать каждую деталь. Обычная процедура. Вот уже год она рассматривала себя внимательнейшим образом каждый раз, когда оказывалась возле зеркала. И до сих пор не узнавала.

Все еще шокированная тем, что произошло, она действовала скорее автоматически: залезла в душ, открыла воду, намылилась, поспешив смыть кровь с внутренней стороны бедер. Она понятия не имела о своей девственности, и даже от изумления проговорилась. Как это возможно, ведь ей казалось, она была с десятками мужчин? Хоть ни одного и не вспомнила до сих пор...

Память приходила к ней урывками. Сначала только самое приятное – крылья, полет, лица друзей, какие-то смешные ситуации, громкий смех, вечеринки, работа. Какой-то офис, где ей нравилось, очень, и были, кажется, хорошие коллеги и сказочно уютный, родной мир. Потом курсы, увлечение психологией. Она брала уроки чтения мыслей по мимике, уроки взаимоотношений, ходила на свидания, оттачивая навыки.

Постепенно, месяцы спустя, Ашка вспомнила детали отдельных моментов. Как она сидела в ресторане с каким-то красавцем, который сначала казался крепким орешком, но за два часа сломался, перестал смотреть насмешливо и недоверчиво, начал – открыто и умоляюще, страстно. Уговаривал пойти с ним домой, потом – хотя бы второе свидание… она не шла и не давала номер. Она просто училась, тренировалась, почему-то ей было жизненно важно их всех победить.

В новом мире на свидания она не ходила, просто не могла, не вспомнив себя. Выдуманное имя, прошлое, возможно, даже выдуманная внешность – настоящей она не помнила, а кто знает, что ее воображение могло создать при входе сюда?

Почувствовав, что слишком долго стоит под горячей водой, и кожу начало пощипывать, Ашка выключила кран и поискала глазами полотенце. Она не хотела этого мужчину, не искала его, не пыталась ничем завлечь. Она просто действовала инстинктивно, когда он напал на нее своим чертовым взглядом. Разозлилась и ответила всем, чем могла. И закончила тем, что подчинилась ему, что полностью растаяла. Ашка растерянно, лихорадочно размышляла, вытирая себя посреди его ванной. Это хорошо или плохо, то, что произошло между ними? То, что он оказался первым… что ж, это, безусловно, должно его заинтересовать на какое-то время, но что дальше?

Из ее груди вырвался прерывистый вздох, и она округлила глаза, насмешливо и почти злобно глядя на себя в зеркало. Дожила, до томных вздохов и растерянного хлопанья ресниц. Дальше осталось только расплакаться над утраченной невинностью и упасть в обморок на руки счастливому обладателю приза. Не смешно. Нет, не смешно. Она ни черта не помнила, но точно знала, что так раскрываться перед мужчиной опасно, смертельно опасно. Он заметил ее растерянность или нет? Но он точно слышал, как она проговорилась, как же так, как же так…

Она все сделала правильно, нигде не просчиталась. Тогда, у бассейна, она почти физически чувствовала, как он заинтересован. Ее внимательный взгляд заметил, как его пальцы чуть сжались, когда он стоял на краю – с упрямой осанкой, бесстрастным лицом и горящим, жадным взглядом. И все же развернулся и ушел, прочь от нее.

В первую секунду у нее даже потемнело в глазах от оскорбления, но потом она подметила его явно ускоренный шаг и немного успокоилась, но все равно минуты две тяжело дышала, словно получила пощечину. Словно он прямо сказал ей: игра по твоим правилам окончена, неинтересно. Но на кофе все же пригласил.

Завернув в полотенце влажное тело, Ашка разворошила волосы руками: фена в его ванной не было – и вышла наружу.

- Как ты? – очень мягко, тихо спросил он, едва их глаза встретились. Искреннее беспокойство, легкое чувство вины, нежность – надо же, его тоже здорово пробрало. Что ж, тем легче, по крайней мере, пока.

- Нормально, - она продолжала изучать взглядом, не стала обороняться, чувствуя, что он не атакует.

- Ты не помнишь себя.

Ровный тон не выражал жалости, но бесстрастным не был. Нежность, он обволакивал ее нежностью… черт, она долго так не выстоит.

- Не помню, - ответил негромко ее ровный голос.

- Это ничего. Я тебя не обижу.

- Звучит здорово. Только я не знаю…

- Можно ли мне верить? – он осторожно подкрадывался все ближе, негромко разговаривая с ней успокаивающим тоном.

- Если хочешь, - у нее сдали нервы, и она отшатнулась и пересекла комнату, остановившись возле кровати, на которой лежал новый наряд. Он приготовил для нее красное шелковое платье средней длины.

- Нравится? – спросил Грей, когда Ашка подняла восхитительно легкую ткань, разглядывая.

- Я не ношу красное, - возле ее губ появилась упрямая складка.

- А ты попробуй.

Ашка все еще колебалась, и Грей приблизился, на этот раз - решительно, не подкрадываясь, и осторожно размотал на ней полотенце.