Город для троих (СИ)

И даже после того, как Анри пролежал еще пятнадцать минут после всего в его объятиях, ласкаясь, как девчонка, он был уверен, что второго раза не будет. Но он ошибся.

Малыш проводил его до работы, и вечером ждал, когда он закончит. А через неделю практически переехал к нему.

Проблема в виде Этьена проявилась недели через три. В один прекрасный без преувеличения вечер, когда Лоран решил после работы прогуляться по бульвару, купил по дороге огромный блин со сливочным маслом и уминал его за милую душу. В какой-то момент справа прилетел смачный удар по руке, и его недоеденный блин оказался на асфальте. А сразу затем сильная тренированная рука взяла его за горло, и Лоран плюхнулся на деревянную скамейку, больно приложившись задом.

- Какого хрена ты делаешь с моим братом? – зарычал ему в лицо его бывший любовник.

- Э-э-э-тьен, давай ты слегка остынешь для начала, - предложил Лоран, но это, очевидно, был неправильный ответ на вопрос, потому что Этьен фактически забрался на него сверху и сжал его горло сильнее. Две девчонки-туристки, стоявшие возле скамейки, шарахнулись в сторону. Лоран поймал напряженный взгляд черного парня-проститутки, дежурившего неподалеку. Они были шапочно знакомы, и тот взглядом спросил, нужна ли помощь, но он качнул головой. С Этьеном он справится, даже если тот примется его метелить. Но Лоран не думал, что до этого на самом деле дойдет.

- Мы трахаемся. Остынь, - рявкнул Лоран в лицо Этьену, одновременно сильным движением сбрасывая его с себя. – Я ничего не делал против его воли.

- Он не гей.

- Отлично. Я тоже. И что?

Лоран смотрел в остывающие глаза Этьена. Тот прерывисто вздохнул, все еще сжимая кулаки, но воинственности уже заметно поубавилось.

- Если ты его обидишь – ты будешь иметь дело со мной. И не только, - рыкнул Этьен напоследок. Лоран с сожалением посмотрел на свой блин, уже кем-то растоптанный на земле, и покрутил у виска ему вслед. А потом подмигнул чернокожему парню, который со слегка отвисшей челюстью и явным облегчением на лице наблюдал за развязкой.

Рука поболела пару дней, потом все прошло, и Лоран забыл об этом инциденте. И это было неважно, пока пару месяцев спустя Анри вдруг не исчез. Его мобильный три дня был отключен, и Лоран, полный тревоги, даже позвонил Этьену, но тот тоже не знал, где брат. И он нарвался на рычание с угрозами убить его, если он к этому как-то причастен.

На следующий день Анри появился на пороге его квартиры, весь покрытый ссадинами и синяками. Но это была не вся проблема – едва взглянув на него, Лоран понял, что малыш под кайфом. Благодаря маме он знал все возможные оттенки такого состояния, хоть сам ни разу не пробовал никакой дури. С ругательствами он затащил малыша в душ, а после него, приведя в чувство холодной водой, устроил разнос.

Лоран не помнил, когда в жизни на кого-то так кричал. И кричал ли когда-нибудь. Малыш сидел на его кровати, трясся от отходняка и сжимался, поминутно ожидая удара. Но он не собирался его лупить: он никогда ни на кого не поднимал руку, хотя ответить умел, если что.

- Если еще раз я увижу тебя в таком состоянии – выкину. Мне этого дерьма не надо, - процедил Лоран напоследок и, вытянув зубами сигарету из пачки, закурил. Впервые за последние пять месяцев.

Потом Анри долго просил прощения, и они занялись сексом. И все вроде наладилось. Были совместные тихие вечера, с телевизором и ненапряжными разговорами о том – о сем. Даже выходы «в свет», когда они как пара заявлялись в клуб, и вызывали перешептывания и удивленные взгляды. Лорана даже не злило, что девчонки и все остальные говорили, что он «остепенился». Хотя это чушь была, конечно.

Они, возможно, спокойно расстались бы с малышом со временем, но это случилось раньше и болезненнее, чем Лоран предполагал. Просто в один из вечеров, когда он ждал Малыша на бульваре после работы – тот не пришел. И не ответил ни один звонок из четырех, ни на одну смс – из шести, даже не удосужившись выключить телефон. Он не сразу понял, он даже позвонил Этьену, и спросил, все ли в порядке с Анри, получив в ответ холодное и удивленное: «а что может быть не так?»

Три дня он ходил как бревном по голове стукнутый, не понимая – как же так, после месяцев практически совместной жизни, можно просто исчезнуть. За Малышом, конечно, водился такой недостаток, как трусость, но не до такой же степени, чтобы просто не сказать, рассуждал Лоран. Снова и снова он не понимал, как Малыш мог вот так разорвать отношения – ни полслова, ни даже смс.

Это мучило его ужасно, отвратительное чувство незавершенности и непонимание – что произошло? Он мысленно перебирал их разговор накануне, днем ранее… двумя. Но они ни о чем особенном не говорили, что могло бы обидеть Малыша и вызвать такую реакцию. И чем больше Лоран понимал, что ничем такого не заслужил – тем больше кровоточило его сердце и все внутренности. И он даже до конца не верил, каждый день ожидая, что найдется какое-то фантастическое объяснение, что Малыш вдруг появится, придет, позвонит – и все снова будет как раньше.