Город Драконов

Исчезла девочка, «измененная Дождевыми чащобами». На нее смотрела Старшая с узким лицом, черты которого подчеркивали красивые синие чешуйки. В проборе ее влажных волос, гладких и черных, тоже видна была мелкая синяя чешуя. Она подняла руку, чтобы прикоснуться к своему лицу, убедиться в том, что это действительно ее собственное отражение – и была потрясена густо-синим цветом своих когтей и серебряному узору, который подобно плетям дикой лозы бежал по тыльной стороне кисти от кончика каждого пальца и уходил к локтю. Она была уверена в том, что до купания в ванне ничего этого не было.

Она все еще взирала на себя, когда ее отвлек Рапскаль.

– Тебе еще больше понравится то, что оказалось вон там. Девичья одежда. Вещи Старших, как то платье, что у Элис. Красивые. Серебряные, синие и зеленые, твои цвета. И туфельки из такого же материала, только более плотного.

– Дай посмотреть! – потребовала она.

Он повернулся к ней от полок, оказавшихся за узкой дверью, расправляя в руках мерцающий наряд, зеленый и синий. У Тимары быстро забилось сердце.

Рапскаль широко ей улыбался.

– Тут их масса. Ты сможешь поделиться. Если они придутся кому-нибудь впору.

Она пролезла мимо него, запуская пальцы в стопку сложенной одежды. Серебряная, как быстрая река, зеленая… зеленее Фенте. Синяя, как Синтара. Она задохнулась от радостного волнения.

– Эй! Обернись назад! – потребовал Рапскаль.

Она послушалась и обнаружила, что он поднес к ней развернутое зеркало.

– Как тебе нравятся твои крылья? – спросил он, и замолчал, увидев отразившееся на ее лице потрясение.

Слезы навернулись у нее на глаза, губы задрожали. Она не могла говорить.

– Они тебе не нравятся? – возмутился он изумленно.

Тимара была потрясена еще сильнее, чем он.

– Рапскаль! Я красивая!

– Так я же тебе говорил! – теперь он был явно обижен тем, что она усомнилась в его искренности.

Вернувшись к секретеру, Рапскаль положил зеркало обратно. Он посмотрел на Тимару, и тут же отвел взгляд, словно ему рядом с ней вдруг стало неуютно. Чтобы чем-то заняться, он прошел к каменной кровати.

– Странно, – проговорил он и сел на нее, и тут же с испуганным криком вскочил. – Она меня схватила! – воскликнул он.

Они оба изумленно взирали на тающий отпечаток его задницы. Прямо у них на глазах поверхность кровати снова становилась ровной и пустой. Он осторожно положил на нее руку и надавил. Его рука чуть погрузилась внутрь.

– Выглядит как камень, но становится мягкой, когда надавишь. И она теплая. – Он сел, а потом откинулся на спину. – Клянусь милосердием Са! Я никогда на таком не спал. Подойди, пощупай.

Она надавила на кровать рукой, потом осторожно присела на нее. Кровать послушно меняла форму, чтобы ей было удобно.

– Приляг! Это надо почувствовать! – сказал он и пододвинулся, чтобы дать ей место.

Она послушно легла и мгновение лежала на спине, глядя вверх на мягко сияющий потолок, а потом вдруг вздохнула.

– Она освобождает место для моих крыльев. Я так давно не могла лежать на спине. И она теплая.

– Давай спать здесь.

Она повернула голову и посмотрела на него. Его лицо оказалось совсем рядом – настолько близко, что его дыхание касалось ее губ. Она решила, что благодаря теплой воде драконьей ванны его цвета тоже стали ярче. Сверкающий алый Рапскаль. Он был прекрасен. И она – тоже. Впервые в жизни она чувствовала себя красавицей. Его глаза были устремлены на ее лицо, и она вдруг смогла поверить тому, что в них читалось. Ее пьянила мысль о собственной привлекательности и тот восторг, который отражался в его взгляде. Более головокружительного чувства она еще никогда не испытывала. Она попробовала на нем свою улыбку. Его глаза широко распахнулись, и он громко сглотнул.

Она придвинулась к его губам и приняла его жадный поцелуй. Он казался одновременно знакомым и странным. Он передвинулся ближе.

– Ты просто мне желанна, – тихо сказал он. – Меня тянуло к тебе с самой первой нашей встречи, даже когда моя глупость не позволила мне понять, чего именно я хочу. Только тебя. Тимара. Пожалуйста!

Она не стала отвечать ему словами, даже не разрешила себе задуматься над ответом. Она приоткрыла рот навстречу его поцелую и не стала отталкивать его любопытные руки. Она приняла на себя его вес, а кровать Старших обволокла их обоих, возвращая им их тепло. Наступило то мгновение, когда она ожидала боли, но ее не было – было только сладкое блаженство. «Я была готова», – подумала она, а потом больше вообще ни о чем не думала.

* * *

– Я просто хочу отсюда уйти.