Элис уже сгорала от нетерпения, желая поскорее вернуться к работе. Она решила, что как только Хеби привезет Рапскаля обратно, она поговорит с ним открыто и потребует, чтобы он полностью отчитался в своих поступках. Ей хотелось надеяться, что он не причинил непоправимого ущерба хрупким древностям, но в глубине души приготовилась услышать о всевозможных глупостях и разрушениях. Паренек упорно пропитывается воспоминаниями из камня. Если он не прекратит этого делать, то скоро превратится в мечтательную тень себя самого, полностью забыв об этом мире и сегодняшнем дне. Он лишится собственной жизни, разделяя призрачную жизнь Старших, живших много веков назад.
Можно было подумать, что ее собственные мысли призвали дракона: она увидела алую драконицу, летящую над рекой. На секунду ее гнев рассеялся, и она застыла, потрясенная зрелищем. Клочья тумана то свивались, то открывали великолепное создание. Казалось, Хеби летит увереннее, чем прежде: похоже, самостоятельная охота шла ей на пользу. А потом, когда драконица заложила вираж и повернула обратно к дальнему берегу, взгляд Элис зацепился за еще какое-то движение в небе.
Она присмотрелась, протерла глаза обоими кулаками – и посмотрела снова. Неужели над рекой летит синяя птица? Нет! Глаза ее не обманывают. Над городом летает еще кто-то. Далекий силуэт повернул, широко раскинув крылья – и превратился в летящего синего дракона. Это явно была Синтара!
Потрясение, вызванное новообретенной способностью драконицы, боролось с трепетом, вызванным ее красотой. В свете солнца она сверкала, словно оправленные в серебро сапфиры.
– О, королева небес, синяя, синяя и более чем синяя! – взволнованно проговорила Элис.
И с радостной дрожью почувствовала, что далекая драконица приняла ее искреннюю похвалу.