Город Драконов

Она могла сфокусировать свои глаза, но не могла сосредоточиться. Джерд очень быстро отбросила все правила привитые им в Дождевых Чащобах. Таким девушкам как она и Сильве и Джерд не разрешалось выходить замуж. Всем было известно, что младенец отмеченный с рождения чешуей или когтями скорее всего не доживет до взрослых лет. Они не стоили ресурсов необходимых для того чтобы вырастить их и даже если они выживали, то редко производили жизнеспособных младенцев. Те кто пытались обычно умирали при родах, оставляя после себя чудовище, пережившее рождение лишь для того чтобы быть обреченным на смерть.

Брак был запрещен сильно отмеченным Чащобами, так же, как и внебрачные связи были строго запрещены всем жителям Дождевых Чащоб. Но Джерд решила отринуть оба эти запрета. Джерд была миловидна, с ее мягкими волосами, пронзительным взглядом и гибким телом. Она решала с кем из хранителей хочет разделить постель и выбирала их, по одному за раз, как кот у мышиного гнезда, нисколько не задумываясь к чему приведет ее аппетит. Даже когда парни дрались из-за нее, она похоже принимала это как должное. Тимара разрывалась между завистью к свободе которую демонстрировала Джерд и злостью которую она чувствовала из-за того разлада который та привнесла в компанию.

В итоге она заплатила цену, о которой Тимара не любила вспоминать. когда нежеланная беременность Джерд закончилась преждевременными родами, Тимара была одной из женщин, которые помогали ей. Она видела крошечное тело девочки-рыбы до того как они отдали его Верас, драконице Джерд. Странно было думать о том, что Тимара получила урок, а на Джерд произошедшее похоже совсем не повлияло. Тимара воздерживалась оттого чтобы делить свое тело с кем-то из хранителей, в то время как Джерд получала удовольствие в любой момент, когда бы ни пожелала. В этом не было смысла. В некоторые дни она возмущалась глупостью Джерд, которая могла втравить их всех в неприятности, но чаще она завидовала тому как другая девушка распоряжалась своей свободой и следовала своему решению, казалось совершенно не принимая во внимание, что подумают о ней другие.

Свобода и выбор. Она могла воспользоваться свободой и сделать свой выбор. «Я остаюсь,» — сказала она тихо. «Не ради моего дракона. И даже не ради моих друзей. Я останусь здесь ради себя. Чтобы создать место которое и правда смогу назвать своим.»

Татс внимательно посмотрел на нее. «Не ради меня?» Спросил он бесхитростно.

Она тряхнула головой. «Честность,» — напомнила она ему тихо.

Он посмотрел в сторону. «Ну, по крайней мере ты не сказала что останешься ради Рапскаля.» Вдруг, довольно неожиданно, Татс подал знак — со свистом втянул воздух. Секундой позже Тимара прошептала на выдохе, — «Я вижу его.»

Животное, которое осторожно двигалось по поляне вдоль края леса было великолепно. Тимара уже начала привыкать к тому каких массивных размеров достигали копытные животные этого сухого леса. Но даже принимая это в расчет, это животное было самым крупным из всех что она видела раньше. Она могла бы растянуть гамак между кончиками его рогов. Они были не такими ветвистыми как у оленей которых она встречала здесь раньше. Эти скорее были похожи на руки с широко расставленными пальцами.

Зверь приближавшийся к ним заслуживал этой массивной короны. Его гигантские плечи были покрыты мясистыми буграми мышц. Он вышагивал, словно богатый купец по рынку, аккуратно переставляя по одной ноге за раз. Он окинул поляну взглядом больших темных глаз и расслабился. Тимару это не удивило. Какой хищник мог бы напасть на создание такого размера? Она натянула тетиву и задержала дыхание, хотя надежда была невелика. В лучшем случае она могла сильно поранить его толстую шкуру. Если она серьезно его ранит или вызовет сильное кровотечение, они с Татсом могли бы проследить его до места смерти. Но это не будет чистым убийством ни для кого из них.

Она сжала зубы. Вся история могла занять целый день, но количество мяса, которое они получили бы в результате, с лихвой окупило бы это. Еще шаг и она смогла бы сделать точный выстрел.

Сверкающая алая молния упала с неба. Атака дракона на гигантского оленя сотрясла землю. Тимара спустила стрелу от неожиданности и та отправилась в неверный полет никого не задев. В то же мгновение с громким хрустом сломался хребет оленя. Он взревел в агонии, но звук прервался как только драконья челюсть сомкнулась на его глотке. Хеби оторвала свою жертву от земли, практически оторвав голову, а затем, швырнула на землю чтобы сорвать огромный кусок шкуры вместе со внутренностями с мягкого живота оленя. Она откинула голову назад и проглотила мясо. Внутренности повисли между ее пастью и добычей.

«Помилуй, Са милосердный!» — Прошептал Татс. Когда он заговорил драконица пристально уставилась на них. Ее глаза сверкнули яростью и закружились алым. С ее оскаленных зубов стекала кровь.

«Твоя добыча,» — успокоил ее Татс. «Мы уходим.» Он схватил Тимару за плечо и оттолкнул назад, под прикрытие леса.