Город драконов. Книга пятая

— Анабель, да услышь же ты меня, черт возьми! Я всего этого не планировал! Я приказал подготовить экипаж, в котором второе сиденье переделали под пусть узкую, но максимально удобную кровать, чтобы ты, находящаяся на грани из-за трансформации драконов, смогла поспать. Да я вспылил, из-за предложения побыть шафером, да вспылил повторно из-за твоих слов. Но прикоснувшись к тебе, я потерял счет времени ровно так же, как и ты. Так что можешь начинать издеваться надо мной по данному поводу, я разрешаю!

И ссадив меня на сиденье, потянулся в ящик, обнаружившийся под импровизированным столом, чтобы достать оттуда теплый меховой плед.

Плед был протянут мне, со словами:

— Закутайся. Как можно плотнее.

— Может мне стоит переодеться? — спросила, испытывая весьма сомнительные эмоции — чувство вины и чувство обиды одновременно.

— Нет, не стоит, я буду держать тебя на руках.

Даже не глядя в мою сторону, ответил Арнел.

Что ж, поднявшись, я для начала оттянула ночную рубашку на приличествующее ей место, затем посильнее завернувшись в теплый халат, крепко затянула пояс. И лишь после, накинув плед, который как оказалось был с капюшоном, вновь села на сиденье причем то самое, которое, было кроватью.

Дракон все так же смотрел в сторону. На его лице читался нескрываемый гнев. И весь этот гнев, Арнел выплеснул в одной едкой фразе:

— Анабель, вы хоть когда-нибудь, перестанете считать меня врагом?

И вот после этого Арнел посмотрел на меня. Глаза в глаза.

И от нежности не осталось и следа.

Впрочем, как и у меня.

— Лорд Арнел, — я выпрямила спину, вскинула подбородок и ответила ему тем же гневом, коим он столь щедро одарил меня, — а теперь, когда вы вот так смотрите в мои глаза, считая себя правым во всем, ответьте мне, о, непоколебимый праведник, что вы сказали моей матери?

И Арнел глаза закрыл. Несколько секунд он дышал, определенно пытаясь прийти в себя, затем задал мне всего один вопрос:

— Как вы узнали?

Глава 19

Ни извинений, ни стыда, ни раскаяния. Одно лишь: "Как вы узнали?".

— И это все, что вас интересует? — холодно спросила я.

Дракон молча посмотрел на меня, и более взгляда уже не отводил.

— У вас же превосходное владение ментальной магией, лорд Арнел, — мне вдруг стало горько до слез. — И сведений о моей жизни у вас так же предостаточно. Вы знали, вы превосходно знали, что у меня отнял профессор Стентон, и как мне от этого больно. И вот вы, говоривший о любви ко мне, просто взяли и приказали моей матери убираться из вашего города. И вовсе не потому, что она могла причинить мне какой-то вред, или сообщить что-либо обо мне герцогу Карио, не так ли? Вы сделали это ровно по тем же причинам, каковые когда-то сподвигли профессора Стентона уничтожить мою репутацию и лишить меня семьи. И сделал он это исключительно по одной причине — чтобы я целиком и полностью принадлежала ему. Теперь это пытаетесь проделать вы, не так ли?

Ответом мне вновь было лишь молчание.

— Так как же я должна к вам относиться, лорд Арнел? — да, мне хотелось услышать ответ.

Мне действительно хотелось этого.

И ответ был получен.

— Да, — с нескрываемой яростью отчеканил дракон.

— "Да" что? — я желала услышать ответ, во что бы то не стало.

И Арнел ответил:

— Да я делаю и сделаю все, абсолютно все, чтобы вы принадлежали мне целиком и полностью.

Я замерла. Вопреки моему собственному желанию, вопреки гневу, даже ярости, вопреки ненависти и злости, глаза заполнили слезы.

— А знаете, что является наиболее забавным в данной ситуации? — продолжил дракон, все так же пристально глядя на меня. — Что и мое отношение к вам, и мои устремления в отношении вашей персоны, вам давно известны. Хотите в очередной раз услышать правду? Так вот она — я никогда не дам вам свободу. Никогда! Хотите знать почему?

— Нет, — прошептала я, чувствуя, как слезы срываются с ресниц.

Но Арнел иногда бывал чудовищно жестоким. Вот и сейчас, он хладнокровно растоптал меня, сообщив:

— Вы так наивно, лицемерно и тщетно убеждаете себя в том, что не испытываете никаких чувств ко мне, что это уже даже не забавно. Это неимоверно злит, Анабель. Я пытался дать вам время осознать свои чувства. Я столь тщетно надеялся, что после случившегося в охотничьем домике, вы, наконец, поймете, что испытываете ко мне. Я сдержал себя даже сейчас, хотя мог взять вас силой, но тут чувства подвели уже меня — я влюблен настолько, что целуя вас, напрочь утратил счет времени. Однако что бы я не делал — вы этого никогда не оцените, не так ли?

Я слушала его с невыносимым чувством горечи, опустошенности и… нарастающего гнева!

Смахнув слезы, стерев их со своего лица с остатками всяческих чувств к этому мужчине, которые я с этого мгновения себе запретила навеки, я ответила:

— Да.

А затем, окончательно взяв себя в руки, я перешла в наступление.