Город драконов. Книга вторая

После чего я была сжата в объятиях до хруста костей, а затем ОрКолин уволок меня в спальню – и потому что всегда плевать хотел на приличия, и потому что явственно нервничал.

Все занавеси в номере он опустил сам, применив ту простейшую магию, которая была доступна оборотням, затем сорвал с шеи медальон, активировал изолятор, бросил на столик, подошел, присел перед откровенно рухнувшей на софу мной и, глядя мне в глаза своими чуть фосфоресцирующими в полумраке, произнес:

– Анабель, ты знаешь мое отношение к Карио.

Я знала. Империя вела многолетние войны с западными племенами, периодически восстанавливая свои оборонительные крепости и теряя их из-за очередного набега племен оборотней. А потом там появился бастард императора. В течение года он не просто подписал мирный договор с племенами, он уговорил их войти в состав империи, и теперь оборотни были полноправными гражданами. Именно полноправными. С правом на собственность, правом голосования, правом выбора, обучения и всего прочего.

– Мне есть за что быть благодарным ему, – продолжил ОрКолин, – действительно есть за что. Но…

Оборотень тяжело вздохнул, глядя на меня, и произнес:

– Но я был бы идиотом, не замечая очевидных вещей.

Я промолчала, напряженно слушая. ОрКолин поднялся, сел рядом, сгорбился, опираясь локтями о колени, и продолжил срывающимся голосом:

– Императору легче. Намного. Настолько, что мы все, знающие его много лет, удивляемся… да к дьяволу, мы потрясены, Анабель! Вильгельм сегодня с утра взялся за меч и пошел тренироваться с Арнелом. За меч, Анабель! Он по утрам вставал с трудом, мы его на каталке передвигали, а тут меч!

Оборотень выдохнул какое-то ругательство на своем языке и продолжил:

– И я, может, знаешь, как-то легче воспринял бы все это, но мы со Стентоном были что-то типа кровников, друзей по-вашему, он многое мне говорил. И о том, что Карио искал способы воздействия на оборотней в плане полного подчинения – я знаю.

Вздох и злое:

– О том, что Стентон ему отказал, знаю также, и я бы даже заподозрил герцога в убийстве, но уже на момент нашего сотрудничества с профессором он предупреждал, что время его ограничено и даже практически знал дату. И все же, Анабель, Карио нет четверо суток, всего четверо суток, и я вижу существенные отличия в состоянии императора, и не только у него.

Взгляд на меня и:

– Честно скажи, воздействие на оборотней в плане психики было возможно?

Я не видела смысла лгать и просто с горечью кивнула.

– Но Стентон это скрыл, так?

– Генерал ОрКолин, вы же знали профессора, естественно, скрыл, – тихо подтвердила я.

Оборотень уставился в пространство перед собой и несколько секунд молчал. Но он был оборотнем, предаваться страданиям и сожалениям смысла не видел, начал с главного:

– Что ты думаешь обо всем этом?

Глубоко вздохнув, честно призналась:

– У меня есть опасения, что герцог Карио – дракон. Причем не просто дракон, а крайне одаренный, возможно чистокровный Rufusdraco. Одно из свидетельств этого – сильная ментальная магия и чрезвычайная плодовитость.

– Вот последнее – точно про него, как с бабой ляжет, так и… – начал было генерал, глянул на меня и, смутившись, выдавил: – Мм-м, прости, девочка.

Никак не став это комментировать, я продолжила:

– В связи с этими подозрениями вызывает многочисленные вопросы гибель прежнего императора.

ОрКолин внимательно посмотрел на меня.

Я пояснила:

– Ржавые драконы обладают влиянием на металлы, они способны превратить железо в ржавчину одним прикосновением… в принципе отсюда и название.

Несколько секунд генерал продолжал смотреть на меня, затем очень тихо сказал:

– Я был против этой твоей ссылки в Вестернадан, но Стентон тогда сказал, что это единственное место, где ты сможешь выжить. Гадливое ощущение на душе при мысли, что он был прав.

– О, боюсь ваше гадливое ощущение вызвано более чем реальными причинами, – невесело усмехнулась я и добавила: – Выживание здесь является непростой задачей.

ОрКолин вопросительно выгнул бровь.

– Если начать подсчитывать количество попыток моего устранения – собьюсь со счета, – была вынуждена признать я.

Несколько секунд оборотень мрачно взирал на меня, затем прямо спросил:

– А каков в целом был план профессора?

Несколько запнувшись, я прикинула всю имеющуюся информацию и ответила слабым голосом:

– Похоже… выдать меня замуж.

Помолчав, ОрКолин глубокомысленно произнес:

– Чем больше сталкиваюсь с вашим обществом, тем больше понимаю, что по распространенному общественному мнению главная задача вашей девушки – выйти замуж.

– Примерно так, – вздохнула я.

ОрКолин мгновенно поинтересовался:

– А если нет?

– Через одиннадцать месяцев траур закончится, и я буду объявлена наследницей профессора Стентона, о чем узнает вся его семья и едва ли… воспримет это положительно. Если к тому моменту я не буду замужем, счет остатка моего жизненного времени пойдет даже не на дни, скорее на минуты.

– Твою… – начал было оборотень и не договорил.

Я сидела, уныло глядя на свои ладони и жизненные перспективы.

– Кандидаты уже есть? – поинтересовался ОрКолин.

– Увы, – призналась я.

Мы помолчали.

Оборотень вздохнул и выдал: