Город драконов. Книга вторая

То светлое чувство надежды, зародившееся, едва она прибыла в монастырь ордена святого Мартина. Беременность, более не позорная, а счастливая, в окружении добрых слов и лиц, в атмосфере поддержки и заботы.

Я так же пребывала в атмосфере заботы, особенно заботы о моем состоянии, а потому профессор Наруа исправно спаивал меня вином со специями. Это, в сочетании с бульонами, великолепно работало в плане восстановления магических сил, но будем откровенны – я фактически находилась в подпитии эти дни и потому рыдала над дневником сестры Исабель искренне, не слишком трезво и от души.

Момент рождения. О, Боже, эти удивительные наполненные светом и счастьем материнства строки, этот мир, перевернувшийся, едва юная Исабель взяла на руки новорожденную девочку, это бесконечное счастье, затопившее все ее существо.

О мои бедные мысли… Наверное, впервые я испытала столь сильное сожаление, что так и не вышла замуж и еще ни разу счастье материнства меня не коснулось. Что ж, после недолгих размышлений и очередной порции вина со специями было решено все же приступить к налаживанию личной жизни. Обязательно приступить. Осталось снять приворот, узнать, что еще завещали драконам предки, и в целом помочь драконам, а потом, несомненно, я начну искать себе мужа!

– Миссис Макстон, нам следует продолжить поиски супруга для меня, – оторвавшись от чтения, сообщила домоправительнице.

Нацепив лорнет, почтенная экономка внимательно посмотрела на меня и ответила:

– Сообщу мистеру Нареллу, что с вас достаточно его «средства для укрепления магического здоровья».

По моему мнению, оно пришлось как никогда кстати и в целом мне было довольно неплохо.

Далее накал трагичности и эмоциональности в дневнике сестры Исабель несколько спал, последовали материнские будни, наполненные тихим светом, радостью, тревогами и заботами молодой матери, и, увы, к моему искреннему стыду, мой интерес к дневнику несколько поутих после десятого описания цвета отходов жизнедеятельности младенца…

– Мисс Ваерти, с вами все хорошо? – поинтересовалась неизменно находящаяся при мне миссис Макстон.

– Да, – ответила, перелистывая следующую страницу.

– Вы несколько приуныли, – заметила домоправительница.

– У меня складывается впечатление, что младенцы только и делают, что пачкают пеленки, – грустно ответила ей.

– Хм, – усмехнулась миссис Макстон и елейным голосом поинтересовалась: – Поиски супруга все еще актуальны?

Легкую насмешку я, несомненно, уловила, но едва взглянула на миссис Макстон, та по-доброму мне улыбнулась все понимающей улыбкой и вернулась к шитью. А я к дневнику.

Дневник был подробным.

Более чем подробным.

В какой-то момент я поняла, что это давно перестало быть исповедью израненной девушки и стало отчетом молодой матери. Что следует есть для прибытия молока и чего не следует. Первый прикорм ребенка в долгом переходе от грудного вскармливания к обычной пище. Все болезни очень подробно. Более чем подробно – по пунктам описывались причины, которые, по мнению Исабель, привели к заболеваниям. И это имело смысл, так выяснялось, что какие-то продукты маленькой Марисе есть не стоило, от некоторых простудных заболеваний ей, как ничто иное, помогал имбирный настой, и прочее, прочее, прочее. И после всего прочитанного я могла с полной уверенностью подтвердить, что из Исабель получилась превосходная мать. Она даже записывала, от каких колыбельных малышка засыпает быстро, а какие не слишком любит. Затем последовали сказки. Первые книги, которые читал ребенок. Первые успехи… Передо мной открывалась целая жизнь, и это было так удивительно… и немного скучно.

В какой-то момент я, к своему стыду, начала перелистывать страницы, снова перелистывать, опять перелистывать…

– Мисс Ваерти, – вдруг произнесла миссис Макстон, – что происходит?

– О чем вы? – оторвав взгляд от книги, переспросила я.

– Страницы, – домоправительница указала на дневник, – их становится все больше. Вы не заметили?

Пожав плечами, безразлично ответила:

– Обычный магический дневник, у меня тоже такой. Правда, в отличие от уважаемой усопшей матери-настоятельницы Исабель я его не веду, позор мне.

И я бы продолжила и далее уныло перелистывать страницы, но тут миссис Макстон заметила:

– Вам его подарил профессор Стентон.

Я кивнула, это действительно было его подарком еще на первом курсе, за старания в учебе.

– А вам известно, насколько это ценный подарок? – очень осторожно поинтересовалась экономка.

– Ценный – да, и, увы, не оцененный мной по достоинству, я забросила его уже на шестой или седьмой день.

– Я о стоимости, – еще более осторожно и как-то даже мягко подтолкнула мои мысли в нужном направлении миссис Макстон.

Не сразу осознав ее намек, я вложила закладку на читаемой странице, закрыла дневник погибшей настоятельницы и критически осмотрела имеющийся экземпляр печатного магического творчества. Дневник выглядел примерно, как и мой – невзрачно, непритязательно, неброско, и потому я совершенно упустила из виду данную деталь.

И напрасно – ведь подобная магическая вещь стоила баснословно дорого!