Город Эмбер: Люди Искры

— Они думали, что им грозит какая—то опасность, вот и построили Эмбер, чтобы обезопасить этих людей, — закончила Лина.

— Значит, произошло это очень давно. — Доктор вздохнула. — До катастрофы.

— Я не знаю, — ответила Лина. — Наверное, да. Что такое катастрофа?

— Катастрофа едва не уничтожила человечество, — ответила доктор Эстер. — Я вам когда—нибудь расскажу, но не сейчас. Я должна пойти посмотреть нагноившийся палец Берта Уэбба.

— Могу я задать еще один вопрос? Доктор кивнула.

— Почему это место называется Искра?

— Ох! — Доктор чуть улыбнулась. — Это на звание деревне дали люди последнего грузови ка, наши двадцать два основателя. Они были среди тех немногих, кто пережил катастрофу. Какое—то время они добывали еду, кочуя из одного старого города в другой, используя лег ковушки и грузовики, в которых оставалось вещество, вырабатывающее энергию, которое называлось «бензин».

Легковушки и грузовики? Бензин? Лина не стала спрашивать, не хотела прерывать рассказ.

— Когда еда и бензин стали заканчиваться, они решили, что пора начинать новую жизнь в новом месте. Нашли последний грузовик, в котором еще оставался бензин, загрузили припасами, едой в банках и коробках, инстру ментами, одеждой, семенами — всем необходи мым, что они смогли найти. А потом поехали на восток, через Пустые Земли, оставаясь у реки. И на этом месте грузовик сломался. Когда они открыли капот, из двигателя взметнулся сноп искр. Вот они и решили поселиться здесь и назвали свою деревню Искра. — Доктор встала, огляделась в поисках медицинского саквояжа. — Как выяснилось, это удачное название и в другом смысле. Искра — это начало. Мы—начало чего—то. Точно так же, как из искры возгорается пламя.

— Но огонь — это ужасно, — вырвалось у Лины.

— Ужасно или прекрасно, — ответила доктор. Она нашла саквояж за стулом и, уже подходя к двери, добавила: — Бывает и так и этак.

В тот день Лина не добралась до площади. Она не думала, что Дун будет волноваться: он знал, что Поппи больна, и мог догадаться, что Лина осталась с сестрой. Она решила повидаться с ним завтра и узнать, как эмбериты провели день.

Ближе к вечеру Лина вышла из дома, села на шатающуюся скамью во дворе, гадая, приготовит ли кто—нибудь обед, и решила, что вряд ли. Доктор лечила кого—то от зубной боли, а миссис Мердо поднялась на чердак с Поппи, которая уже почти час плакала и никак не могла успокоиться.

Открылась дверь, во дворе появился Тор—рен. Он подошел к Лине и встал перед ней.

— Твоя сестра, наверное, умрет. Лина вздрогнула.

— Она не умрет! Торрен пожал плечами.

— Мне так кажется. По—моему, она подхва тила чуму.

Он сел на деревянный стул, чтобы смотреть Лине в лицо. Он вышел из дома почему—то в нижнем белье: белой майке, напоминавшей мешок с дырками для головы и ног, и в трусах из того же материала, обнажавших его тощие ноги. Волосы он зачесал наверх, и они торчали, как пук травы, отчего и без того длинное лицо казалось еще длиннее.

— Я не знаю, о чем ты говоришь.

— Ты не знаешь о трех морах? — нарочито удивился Торрен. — И о четырех войнах? Никогда не слышала о катастрофе?

— Слышала, — ответила Лина, — но не знаю, что это такое. Я вообще мало что знаю об этом мире.

— Что ж, тогда я тебе расскажу. Нельзя же быть такой невежественной.

Лина промолчала. Ей, разумеется, не нравился высокомерный тон мальчика, но, с другой стороны, хотелось узнать все, что знали местные жители. Она согласилась выслушать его, но твердо решила ни о чем не спрашивать.

— Произошло это давным—давно, — загово рил Торрен в размеренной учительской ма нере. — Тогда в этом мире жили миллиарды людей. Все, как на подбор, гении. Они могли отправлять свои голоса в путешествие вокруг мира, могли видеть людей, которые находи лись за многие километры. Они могли летать.

Он выдержал паузу, несомненно надеясь, что Лина как—то выразит свое изумление. Услышанное, конечно, поразило Лину, но она не собиралась ему это показывать. К тому же он мог врать. И Лина просто кивнула.

— Они создали музыку, которую ловили из воздуха, проложили тысячи гладких дорог, по которым можно было добраться куда угод но и очень быстро. Они создали картинки, ко торые двигались.

Он вновь помолчал, потом достал из кармана несколько абрикосовых косточек и принялся перекатывать их в кулаке.

Тут Лина не удержалась от вопроса:

— Что значит — картинки, которые двигались?

— Не думаю, что ты видела хоть одну. — Торрен самодовольно улыбнулся. — Огромные картинки, больше дома. Они назывались «кино». Смотришь на стену и видишь какую—то историю, с голосами и прочими звуками.

— Откуда ты это знаешь? — спросила Лина, уже склоняясь к мысли, что он не мог все это выдумать.

— Нам рассказывали об этом в школе, — ответил Торрен. — Нам очень много рассказывают о старых временах, чтобы мы этого не забыли.

— Так ты видел движущиеся картинки? — спросила Лина.

— Разумеется, нет. Для этого необходимо электричество. А его уже давным—давно нет.

Он бросил косточку в птичку, которая хотела попить воды из корытца. Косточка с всплеском упала в воду, и птичка испуганно улетела.